– Они ведь и мои дети, разве не так?
– Да, дорогой, – сказала Николь, вновь опускаясь на спину. – Но я знаю, ты сделал это только ради меня. Тебе самому вполне хватило бы твоих птенцов, электроники и внеземных тайн.
– Возможно. Но я рад, что все собрались в нашем подземелье... Кстати, ты успела поговорить с Патриком о Кэти?
– Очень коротко, – ответила Николь вздыхая. – Но по его глазам было видно, что он волнуется за нее.
– И не только он, – негромко проговорил Ричард. Пару минут они полежали молча, потом Ричард приподнялся, опершись на локоть. – А знаешь, – объявил он, – наша внучка – просто чудо.
– Я тоже так считаю, – усмехнулась Николь. – Увы, мы с тобой оба не можем судить объективно.
– Вот что получается: раз у нас теперь появилась Никки, _тебя_ уже нельзя звать этим именем, даже в особых случаях...
Николь повернула голову и поглядела на Ричарда. Он ухмылялся. Подобное выражение она видела на его лице уже столько раз.
– Давай спать, – сказала Николь и вновь усмехнулась. – Для всего прочего я сегодня крайне устала.
Поначалу время проходило очень быстро: так много нужного было сделать, столько всего осмотреть. Несмотря на то что в таинственном городе вокруг них царила постоянная темнота, семейство регулярно совершало вылазки в Нью-Йорк. Практически с каждым местом на острове у Ричарда и Николь была связана своя история.
– Это случилось здесь, – проговорила Николь однажды днем, посветив фонариком на огромную сеть, подобно паутине, висевшую между двумя небоскребами. Именно в этом месте я спасла запутавшуюся птицу, потом пригласившую меня в свое подземелье.
– А здесь, – вспомнила она в другой раз, когда они оказались в большом амбаре со странными ямами и сферами возле них, – я провела в ловушке множество дней и уже решила, что меня ждет смерть.
Образовавшееся смешанное семейство выработало набор правил, чтобы предостеречь детей от возможных бед. Маленькая Никки могла обойтись без них: она не отходила далеко от матери и заботливого отца. Однако мальчишек – Кеплера и Галилея – было трудно сдержать. Близнецы Ватанабэ казались наделенными безграничной энергией. Однажды их обнаружили в компенсационном баке прыгающими на гамаках, словно бы на батутах. Другой раз Кеплер и Галилей, позаимствовав семейные фонари, направились вдвоем исследовать Нью-Йорк. Только через десять часов, перенервничав, взрослые обнаружили мальчишек в лабиринте аллей и улиц на дальней стороне острова.
Но птицы учились летать почти каждый день. Дети с восторгом провожали своих птипеподобных друзей до площадей, где Тамми и Тимми хватало места, чтобы продемонстрировать свою растущую ловкость. Ричард всегда брал с собой Никки посмотреть на эти полеты; вообще внучка сопровождала его повсюду. Время от времени Никки ходила, но чаще всего Ричард носил ее за спиной в специальном удобном мешке. Эта парочка сделалась неразлучной. Ричард стал главным наставником Никки. И весьма скоро он объявил всем, что его внучка – математический гений.
Первой обо всех новых достижениях Никки он извещал Николь.
– А ты знаешь, что она сегодня сказала? – начинал он, когда они с Николь оказывались в постели.
– Нет, дорогой, – обычно отвечала Николь, понимая, что Ричард не даст ей уснуть, пока не выговорится.
– Я спросил ее – сколько черных шариков у нее будет, если она уже имеет три и я дам ей еще два. – Следовала драматическая пауза. – И что же, по-твоему, она ответила? – Еще одна драматическая пауза. – _Пять_! Она сказала пять, а ведь только на той неделе наша кроха отпраздновала свой второй день рождения...
Интерес Ричарда к Никки восхищал Николь. Кроха-девочка и мужчина в преддверии старости – самая превосходная пара. Исполняя родительские обязанности, Ричард так и не сумел подняться над эмоциональными проблемами и острым чувством ответственности, а потому впервые в жизни наслаждался истинно невинной любовью. К тому же отец Никки, Роберт, был бесспорно великим врачом, но не слишком-то нежным отцом. Он не умел ценить бесцельные, по его мнению, затраты времени на детей.
Патрик и Николь несколько раз долго говорили о Кэти, но все эти разговоры повергали Николь в глубокую печаль. Патрик не стал скрывать от матери, что Кэти полностью увязла во всех махинациях Накамуры, что она часто и слишком много пьет и неразборчива в сексуальных отношениях. Однако он умолчал о том, что Кэти распоряжается проститутками у Накамуры и что она – это он подозревал – успела привыкнуть к наркотикам.
