Радуга в аду - страница 8

Шрифт
Интервал

стр.

— Да откуда у тебя деньги, — не выдержала бабушка. — Ты же не работаешь. Все же проиграл. Все проиграл. Все, что я зарабатываю, все же проиграл. Я же тебя от тюрьмы спасла…

— В психушку упрятав! Где деньги, змея! Получи! — отец пнул ее пяткой в голову.

— Ой! — вскрикнула бабушка, и не испуг был в ее глазах, а только какое-то удивление. Вадим закричал:

— Папа!

— Змея! — отец размахнулся и — кулаком бабушке в лоб.

— Ой… сы… ночек, — теперь был страх, но все какой-то тихий, беззащитный и все какой-то удивленный — не верящий.

— Где?

— Нету, сыночек…

— Скулишь? змеюка. Смерти моей хочешь! Ну, на тебе мою смерть, — развернувшись, отец всадил лбом в стену, — получи! — еще удар. — На! — он развернул разбитое, окровавленное лицо бабушке напоказ, — смотри, шалава. А теперь, мне конец, — он кинулся в кухню.

— Нет! Сыночек, нет! — бабушка кинулась к телевизору, достала откуда-то спрятанные там деньги, — сыночек, вот деньги. Сыночек! Вот!! — торопилась она на кухню, в вытянутой руке сжимая пачку денег, — вот!

Отец вернулся в зал. В руке был нож, уже занесенный, готовый вспороть вены левой руки.

— Нет, — в ужасе, бабушка тянула к нему руку с деньгами, — сыночек, не надо.

— Не надо, — скорчив рожу, передразнил отец. — Шлюха партийная, — он бросил нож на пол, вырвал из дрожащей руки деньги, и, как был — в крови — вышел вон из дома.

Вадим, как сидел, вцепившись пальцами в ковер, так и сидел, все глядя туда, где отец бился головой в стену — кровавый отпечаток на веселеньких, в цветочек, желтеньких обоях. Бабушка все так и стояла с протянутой, все сильнее трясущейся рукой. Ни звука не издала. Лишь с экрана телевизора все звучала игривая джазовая мелодия, и хитрый мышонок все строил козни глупому коту.

— Бабушка, — прошептал Вадим.

— Он убьет меня, — рука обмякла, бабушка нащупала кресло и грузно села. — Он обязательно меня убьет, — стонала она. — Нужно вызывать бригаду, звонить в больницу. У него обострение. Поживи со мной, — с болью глянула она на внука. — При тебе не посмеет. Мне страшно, — совсем без сил проговорила она. — Он так сильно меня бьет, и все по голове, за что он меня ненавидит, за что? Убьет, — бормотала она, щурясь от боли.

— Нет! — в смелом порыве воскликнул Вадим. — Я сам его убью.

— Ты что! — бабушка глянула на него. — Ты что такое говоришь. Как ты можешь такое говорить про отца.

— Убью, — совсем осмелев, повторил Вадим, даже кулачком потряс.

— А может, сын мой и прав, — вдруг вкрадчиво произнесла бабушка. — Может, ты не его сын. Сын никогда так про отца не скажет.

— Что ты, бабушка, — растерялся Вадим, — он же… он же тебя по голове.

— Он болен, — ответила бабушка. — Он несчастный человек. А ты… Как ты можешь… так и об отце. А может, он и прав, — повторила она, внимательно разглядывая Вадима. Волосики жиденькие, светленькие, глаза серенькие, носик вздернут, и, как говорят, картофелиной, сам весь какой-то бледненький, блекленький. Никак он не походил на ее сына-красавца, смуглокожего брюнета с густой шевелюрой. Никак. — И мамаша у тебя, такая же, моль бледная, коротконогая, только задница большая, — все разглядывая его, проговорила бабушка. Вадим ошарашено теперь смотрел на бабушку. Он же… заступиться за нее… он же… а она… — Затащила в постель больного человека. Мамаша у тебя такая, она… ой-й, — вздохнула бабушка, ее повело, крепко вцепилась она в кресло; сидела так, замерев. Поднялась и… шаг, еще, — повалилась на диван.

— Ты не любишь мою маму, ты злая, — Вадим, еле сдерживаясь, сжимая кулачки, только бы не зарыдать, смотрел на бабушку. — Злая! — не сдержался, заплакал. — Злая, злая, злая, — выбежал в прихожую.

— Тоже мне, добрый, — вслед бросила бабушка, — иди-иди, неблагодарный ребенок.

— Я больше к тебе не приду, — заявил Вадим.

— Да нужен ты мне очень.

— Не нужен? — опешил Вадим.

— Не нужен, подтвердила бабушка. — Надо же… сына моего собрался убивать. Да кто ты такой… неблаго… ой-й, — негромко недоговорила она, сморщившись и ладонью накрыв ушибленный лоб. — Уходи. И не приходи больше. Сына моего… убить. Ну надо же, — все приговаривала она с закрытыми, от все нарастающей боли, глазами. — Постой, — вдруг вспомнила она.


стр.

Похожие книги