Креггер поднялся на ноги и, пошатываясь, огляделся в поисках сабли.
Бринстон взглянул на мумию. Изуродованная и обезглавленная, она, как ни странно, устояла в саркофаге. А в глубокой кровавой ране, зиявшей на груди, виднелась каменная шкатулка размером с компьютерную мышь.
Неужели «священный ларец»? Быть того не может! Бринстон сел, потирая затылок. Нельзя допустить, что бы Креггер увидел его.
Он перекатился на другой бок. Агент, пошатываясь, брел к сабле. Бринстон схватил скальпель и метнул его, точно дротик — острый инструмент вонзился в руку Креггера. Лицо агента исказилось от боли. Скрежеща зубами, он выдернул из руки скальпель и ринулся на обидчика, не выпуская из руки окровавленный инструмент.
В следующий удар Бринстон вложил всю свою силу. Распрямившись, точно пружина, он ударил ногой по руке Креггера. Скальпель отлетел в сторону. Но, даже оставшись без оружия, агент не отступил, набросился на Бринстона и, что-то громко вскрикнув, оттолкнул его к саркофагу. Они оказались на полу. Агент навалился на него всем своим немаленьким весом и начал наносить удары по ребрам. Бринстон запрокинул голову и увидел свисающий с монитора шнур эндоскопа. Одним движением сорвал его, накинул шнур на горло Креггеру и затянул, что оставалось сил, вокруг крепкой мускулистой шеи противника. Лицо агента налилось кровью, он цеплялся кончиками пальцев за шнур, стремясь высвободиться. В отчаянии закинул руки назад, ухватил Бринстона за горло и сдавил. Джон чувствовал, как пульсирует кровь в набухших жилах. Перед глазами замелькали красные точки, они мигали и проносились, точно метеоры на фоне темного ночного неба.
Ему во что бы то ни стало надо было вырубить Креггера. Подняв глаза, он видел, как торчит из раны, зияющей на груди мумии, уголок шкатулки. Того и гляди, сокровище окажется на полу. Собрав все оставшиеся силы, он передвинулся вправо и толкнул мумию. Шкатулка из камня вылетела из груди Занчетти и упала прямо на голову агенту госдепа. От неожиданности тот обернулся. Воспользовавшись моментом, Джон схватил его за грудки и ударил головой о мраморную стену. По лицу Креггера побежали ручейки крови. Глаза закрылись. Он без сознания распростерся на полу.
Наступила тишина. После всей этой возни мумия монаха превратилась в кровавое месиво. Перешагнув через Креггера, Бринстон поднял cista mystica. Маленькая шкатулочка со сдвижной крышкой. Спустя все эти годы он ее нашел! В памяти встал отец: Джейсон Бринстон сотни раз мечтал об этом моменте.
«Теперь главный вопрос, — подумал он. — Действительно ли Радикс находится внутри?»
На крышке было выгравировано изображение растения. Он и прежде где-то видел этот символ. Нет, поиски еще не закончены.
Откуда-то из-за спины раздался голос, грубый, охрипший от сдерживаемой злости:
— У нас проблема.
Бринстон обернулся, но никого не увидел.
— Встреча в Вашингтоне прошла не лучшим образом. Президент Армстронг, он просто меня бесит.
Взглянув на дверцу, Бринстон понял: террариум со стеклянными стенками служит односторонним окном. Отсюда, из склепа для мумий, было видно, что происходит в библиотеке. И ему не понравилось то, что он увидел. Принц Заки сидел за столом и говорил по телефону. Голос его проникал в склеп через микрофон, размещенный на потолке.
Бринстону ни капли не хотелось оказаться с этим типом в одном помещении.
Еще со времен администрации Рейгана дальний родственник Заки, Бандар бин Султан, служил послом Саудовской Аравии в Соединенных Штатах. Принц Бандар устраивал приемы в своей резиденции в Колорадо, и список гостей напоминал справочник «Кто есть кто» с акцентом на известных и хорошо осведомленных американцев. Но жить посол предпочитал в Аспене, в этом дворце с пятнадцатью спальнями и еще большим количеством ванных комнат. Именно эту резиденцию он называл домом. Под патронажем принца Банд ара ранчо «Хала» — в переводе с арабского это слово означает «добро пожаловать» — приобрело свой нынешний вид. После ухода принца Бандара в отставку место его занял принц Турки аль Фейсал. А когда у него начались проблемы со здоровьем, «Дом Сауда» назвал имя нового посла в США, и выбор этот удивил многих.
