Ради усмирения страстей - страница 52

Шрифт
Интервал

стр.

Поднимая коробку, реб Ицик применил упражнение «Прямой позвоночник – здоровая спина», мысленно считая про себя: «Раз – ноги врозь, два – согнуть колени», точь-в-точь как показал ему доктор Миттльман.

Кое-как взобравшись с громоздкой ношей по лестнице, уже на полпути к парадной двери, Ицик остановился и поставил коробку на пол.

– Ой, – сказал он, – жетоны на метро.

– Они на полке в прихожей, там же, где лежат каждый день последние сорок лет. – Буна вышла из кухни, вытирая руки полотенцем, – она сейчас покажет этому строптивцу, где жетон, где полка, а если понадобится, и где входная дверь.

– Как проходить в метро, ты еще помнишь? – спросила она грозно: пусть только попробует заартачиться. – Или мне одеться и тебя проводить прямо до центра – ты этого хочешь?

Реб Ицхак этого вовсе не хотел.

Надев кафтан и пальто и подхватив атласную коробку, он послал Буне Михле взгляд, полный отчаяния, – так он смотрел на нее только два раза в году. Первый раз – когда надо выносить из подвала посуду для Песаха, а второй – с порога, когда в городе начинается предпраздничная суета и он отправляется в универмаг. И такой грустный был этот взгляд, что она, хоть и дала себе слово не пилить его, не смолчала: нельзя же так распускаться.

– Они что, заставляют тебя работать в шабат? – сказала она. – Они что, заставляют тебя ходить с непокрытой головой или не оказывают тебе должного уважения? – И, уже поворачивая замок: – Ты для них как царь на троне – вот как они тебя почитают.

Ицик подхватил свою коробку, но у двери помедлил:

– Жалею я такого царя.


Ицик постоял немного возле универмага, прислонясь к телефону-автомату, чтобы перевести дух. И очень удивился, увидев новое лицо, – человек, распахнувший дверь служебного лифта, был ему незнаком. Рамиреса, который работал здесь все эти годы, с тех самых пор, когда реб Ицик впервые явился сюда с бумажкой из агентства по трудоустройству, – Рамиреса на месте не оказалось. Больше друзей у реб Ицика тут не было, а Рамирес всегда стоял за «раввина». Без Рамиреса, жующего у лифта сигару и всегда готового утешить, его на миг охватило отчаяние. Все его покинули. Но хоть один из них освободился, и то хорошо.

Ицик пошел к грузоподъемнику, злобно зыркнув на сотрудника Армии спасения, вытряхивавшего рождественские мелодии из колокольчиков с длинными деревянными ручками, – последняя возможность выказать свое недовольство в этот день. Лифтер, мальчишка в сущности, оглядел Ицика с ног до головы – от ортопедических туфель до длинной седой бороды – она, похоже, заинтересовала его больше всего. Ицик даже не моргнул. Он привык – привык к тому, что его беззастенчиво разглядывают, задают дурацкие вопросы, щупают липкими ручонками и дергают за бороду – к тому, на что обречен в ближайшие дни.

– Какой этаж? – спросил лифтер.

– Восьмой, – ответил реб Ицик.

– Я о вас слышал, – сказал лифтер, отталкивая пустые мусорные тележки к задней стене. – Вы тот самый раввин Санта.

– Да, – ответил Ицик. – Я тот самый печально известный реб Санта.

Лифтер покашлял в кулак.

– Вот черт, – сказал он. – Я думал, меня разыгрывают. Думал, это сказки.

– Нет, я на самом деле существую, – сказал реб Ицик.

– Похоже на то, – отозвался лифтер. И стал было закрывать за реб Ициком решетку, но замер в нерешительности: – А через дымоход не хотите?

Реб Ицик посмотрел на улицу.

– Подобные шуточки моему другу Рамиресу надоели, еще когда тебе до кнопок было не дотянуться.


Эльфы были на месте – их расставили через каждые пару метров по всему огромному залу и далее – вдоль детской очереди, что растянулась и по холлу, и мимо крошечного кафе, змейкой огибала пассажирские лифты и спускалась по лестнице до седьмого этажа. Зал украшали гирлянды мигающих огней, искусственные елки, пустые подарочные коробки с цветными бантиками и гигантские бумажные полосатые леденцы – детей так и тянуло лизнуть их заразным языком. Два эльфа, приставленные к Ицику, стояли по правую и левую его руку. Один – мрачный мускулистый коротышка – был в армейских ботинках, ни дать ни взять эльф-воин. Второй казался точной его копией. Хоть он и был в черных высоких кедах, вид имел тоже военизированный.


стр.

Похожие книги