- Зачем спать в одиночестве, когда ты можешь насладиться моим теплом? - Его голос прозвучал так ласково и соблазнительно, что наверняка все женщины прикрывали глаза от удовольствия, чувствуя слабость в коленях и поддаваясь соблазну.
- Я здесь для твоего удовольствия, маленький дракончик.
О, Боже. Святая Эллия. Джулия даже топнула ногой.
- Сколько раз мне повторять? Не хочу я никакого удовольствия.
- А-а-а, так тебе нравится боль? - Он намеренно изобразил непонимание: ещё никогда не было так весело дразнить девчонку.
Она судорожно вздохнула. На что Тристан ответил в высшей степени безнравственной улыбкой.
- Ты хочешь, чтобы я отшлепал тебя рукой или плеткой?
- Так мы ни к чему не придем, - ответила она.
- Поясни. - Он сделал два шага вперед. - Одним нравятся ощущения от руки, другим - от плетки.
Джулия провела рукой перед глазами.
- Это происходит не со мной. Я не стою на кухне с мужчиной, который видел мою попу и считает все, что я ни скажу, намеком на секс. Я опять сплю. Все это сон. Эти пытки слишком ужасны, чтобы быть правдой.
- О нет, маленький дракончик. Прямо сейчас я тебя не пытаю. Но раз уж ты упомянула об этом, я могу подвергнуть тебя самым сладостным пыткам, какие только знало твоё тело.
- Хватит! - нахмурившись, Джулия ткнула пальцем ему в грудь. - Ты прекратишь это прямо сейчас, мистер «Я самый сексуальный».
- Нет, я Тристан.
- И ты совершенно потерял нить разговора. Больше никаких намеков на секс. И вообще, если ты ещё хотя бы слово скажешь о занятии грязным, животным сексом, я собственноручно отрежу твой язык. Нет, ничего не говори. – Подняв руку, она прервала его, когда он снова было открыл рот.
- Не говори ничего хотя бы минуту.
Выждав столько, сколько она сказала, он ответил:
- Грязный, животный секс звучит заманчиво. Может, тебе все-таки стоит пояснить.
Черт!
- Да как ты не поймешь! Не интересуешь ты меня в этом плане!
Это заставило его задуматься.
- Я не в твоем вкусе?
При этих его словах Джулия отвернулась, чтобы смотреть куда угодно, только не на него.
- Просто ты не тот тип, с которым я обычно имею дело.
Тристан нахмурился. Мог ли мир так сильно измениться за прошедшие восемьдесят девять сезонов? Сам он никогда не был в такой превосходной форме как сейчас. Его тело было сильным как никогда, и он не лишился ни волос, ни зубов. Может, женщины этого мира предпочитали толстых, лысых и беззубых мужчин? Он хотел Джулию, но ему совершенно не нравилось, что она находила его непривлекательным. Но идея о том, чтобы изменить ее мнение о себе, так соблазняло его…
Будь сейчас рядом его друг Роук, он бы вдоволь посмеялся над ним. Покрытый шрамами, закаленный в боях воин всегда утверждал, что Тристану не помешало, чтобы ему иногда отказывали женщины. Чтобы закалить характер.
- По-твоему, я уродлив?
- Уродлив? - Джулия уставилась на него. Как ему вообще могло прийти в голову, что она считает его уродливым?
Он был подобен фарфоровому десертному блюду ручной росписи девятнадцатого века с шоколадными эклерами.
- Ты не уродлив.
Его недоумение и мелькнувшее выражение боли на лице заставили Джулию вздрогнуть. Она как никто другой знала, каково это, чувствовать себя непривлекательным и нежеланным, и сама мысль о том, что она его заставляет чувствовать себя таким, ранила её.
- Тристан, я не имела в виду, что ты не уродлив, и я сожалею, что заставила тебя так подумать. Честно говоря, ты самый красивый мужчина, которого я когда-либо встречала.
- Я понял.
Её ресницы дрогнули, и Джулия умоляюще посмотрела на Тристана.
- Мне жаль, что я заставила тебя чувствовать себя непривлекательным. Я этого не хотела. Правда.
Тристан старался не обращать особого внимания на столь ярые извинения Джулии, но они проникало под самую кожу, как сладкий нектар цветков гартина. Он ещё никогда не встречал такой заботы о себе, и сейчас был озадачен.
- Если я такой желанный, почему же ты не хочешь меня?
- Просто ты такой.. ты носишь меч.
Дрожащей рукой она указала на его оружие. Так она испугалась его клинка. Женщины всех миров были без ума от его оружия, цепляясь за ту опасность и адреналин, которые оно вносило в их обольщение. К облегчению Джулии, он издал протяжный вздох и отцепил его от пояса.
