Уберись здесь, раб. Сделай мне массаж, раб. Ласкай меня, пока я не закричу от удовольствия. Он слышал все приказы, которые можно себе вообразить.
Нет, ему не должна была понравиться эта женщина, ничто в ней не должно было понравиться.
Однако, маленькая Джулия пока ничего от него не просила, ну, только чтобы он ушёл. И еще его дружбу.
Возможно, он находился внутри шкатулки слишком долго, и из-за этого она казалась ему такой соблазнительной. Или она просто напомнила ему о родине ее насыщенного зеленого цвета глазами, как у дракона.
На секунду он позволит себе поверить, что она другая, и ей действительно ничего от него не нужно, кроме его присутствия. Но цинизм в нём взял верх. Сколько раз он надеялся встретить понимание, а наталкивался на равнодушие.
И не сосчитать.
"Только дай ей шанс, - подумал он, - и она начнет требовать, как и все остальные. Во всяком случае, ублажать её в постели будет не трудно».
Сейчас же маленький дракон была одета в трусики и тонкую сорочку, удерживаемую тонкими бретельками, открывавшие её сливочную кожу его взору. У нее была тонкая талия и полная, сочная грудь - аппетитная и чувственная, как и ее экзотический женственный аромат. Её волосы каскадом спадали по спине, переливаясь множеством оттенков. От сияющего темно-коричневого до золотого, светлыми завитками обрамлявшего её лицо.
У неё были высокие скулы и маленький нос. С первого взгляда, а возможно и со второго, её красота была неразличима. Но чем больше он её разглядывал, тем больше ему нравилось то, что он видел. Она была интригующей смесью смелости и робости, ханжества и чувственности.
Именно эта стыдливость и была тем, что привлекло его больше всего. Именно эта манера поведения в стиле "держись от меня подальше" бросила ему вызов, потому что он не встречал подобного веками. Каждый раз, когда он намекал на чувственное удовольствие, которое мог бы ей подарить, она начинала волноваться.
Именно так ему показалось. Раньше ему приходилось добиваться женщин. Некоторым просто нравилось "быть пойманными". Нравилась ли Джулии эта игра? В любом случае, соблазнение начиналось задолго до того, как первый предмет одежды был снят.
Нет, несомненно, никаких игр. Она была подобна новорожденному дракону, неспособному улететь от надвигающейся опасности. Была ли она удивлена вниманием с его стороны? Или она отступит, стоит снова попытаться подойти ближе? Х-м-м, его заинтриговала перспектива узнать это.
Ухмыляясь, Тристан за считанные секунды преодолел расстояние между ними. Прежде чем она приказала ему убраться, наклонился и вдохнул ее запах.
- Ты пахнешь утонченно, сразу видно, что следишь за собой.
Поглаживая подбородок, он разглядывал её сверху вниз.
- Странно, я не вижу волос, но и раздражения нет.
Её лицо восхитительно вспыхнуло от смущения, и затем, опустив ресницы, она пролепетала:
- О чем ты говоришь?
- Ранее ты обмолвилась, что тебе нужно время на ванную, у тебя «эти дни», нужно побрить ноги.
Он окинул её взглядом сверху вниз.
- Должен признаться, я нахожу их превосходными. Стройные, гладкие. Такие любого мужчину не оставят равнодушным.
Я рад, что ты не носишь длинных дрокс.
Их взгляды столкнулись, в её глазах светилось удивление.
- Дрокс? - спросила она, затаив дыхание.
Он улыбнулся, растягивая следующие слова ,волнуясь при этом больше, чем когда-либо в своей жизни
- Дрокс - значит закрывающие ноги, маленький дракончик. Скрывающие ноги.
-Ноги.. - проговорила она, осознавая смысл. Румянец горячей волной прокатился от лба до ключицы.
- Я в пижаме, - прошептала Джулия.- Я в своей уродской пижаме.
Широко распахнув глаза, она сорвалась с места и, прикрывая ладонями ягодицы, бросилась из кухни.
Это заставило Тристана ухмыльнуться.
Но постепенно веселье покинуло его, когда он вспомнил, в какой ситуации находится. Эта хозяйка шкатулки может быть интересной, хотя принадлежать кому-то, зависеть от кого-то, а это совсем не смешно.
Однажды Персен, высший священник Друиннов, узнав о проклятии Зирры, наложил своё заклятие, оградившее коробку Тристана, но отправившее её странствовать по мирам. Из огня да в полымя.
