Фэллон вскинула голову.
— Ты его видела?
Ари застыла на месте и ответила осторожно:
— Я пряталась в Мантии, — она медленно покачала головой. — Фэллон, тебе нельзя видеть Чарли. Я постаралась отрезать его от такой жизни.
Ее глаза потускнели.
— И не важно, что я его люблю?
— Если ты его любишь, ты его отпустишь.
— Может, не все такие благородные, как ты.
— Дело не в благородстве. Дело в том, что правильно для любимого.
— Если бы это был Джей… ты бы отпустила?
Ари ощутила боль в груди от одной мысли. Она ответила:
— Если бы так я могла его спасти… то да.
Слезы покатились по щекам Фэллон, она спешно вытерла их.
— Я не пытаюсь быть неблагодарной, — хрипло сказала она. — Ты поступила невероятно. Просто… я была с ним в номере отеля только пару дней назад, а теперь ты говоришь мне, что я больше его не увижу.
Ари кивнула, подавив всхлип.
— Понимаю, — прошептала она.
Их взгляды пересеклись, и впервые с их знакомства Фэллон прошла к Ари и обняла ее.
— Только ты понимаешь.
Ари потерла спину подруги, та плакала из — за любимого, которого потеряла.
Они расступились, когда хлопнули двойные двери. Фэллон быстро скрыла чарами свои красные глаза. Ари повернулась и увидела Джея и Трея на пороге с мрачными лицами.
— Боже, — ее сердце заколотилось в груди. — Что? Что теперь?
Джей поманил ее за собой.
— Тебе нужно это увидеть.
С тревогой переглянувшись с Фэллон, Ари поспешила за ними, и они вели девушек в гостиную. Ари увидела, что Каролина и Майкл смотрели телевизор, Красный и Стеклянный стояли рядом с ними.
— Что? — она посмотрела на новостной канал, там были картинки разрушений.
— В центральной Эфиопии землетрясение с магнитудой 7.9 началось в полседьмого утра, принесло большие разрушения в столице Аддис — Абеба. Количество погибших уже больше 100 000 человек, их все больше…
— Что происходит? — Ари отвлекла всех от новостей, кровь шумела в ее ушах, страхи шептали ей ответ.
Красный шагнул к ней, лицо было строгим, но не обвиняющим.
— Белый король использовал слабость Азазила и ворвался во дворец, украл у Асмодеуса Печать Соломона и приказал отцу сказать ему, где тело Лилиф.
Новость ударила Ари по животу. Она безумно покачала головой, но Красный продолжал:
— Азазил спрятал ее под землей под мавзолеем Менелик в Аддис — Абебе.
Ари посмотрела на экран, где заплаканные дети держались за родителей.
— Землетрясение?
— Результат воли Азазила, ломающейся от приказа Белого. Я говорил, что Азазил был мостом между моими братьями, а мы с братьями — дороги, что соединяют пути в царство смертных и другие. Его сломленная воля порвала нить. Это вызвало трещину в твоем мире.
— Боже, — Ари тошнило, она сжала диван. — Что я наделала?
* * *
Она стояла перед ним, волны силы пульсировали, как от ее близнеца Асмодеуса. Эта сила была почти такой же большой, как у Азазила.
Этот миг должен был стать самым роскошным в жизни Белого, он смотрел на свою красивую мать, и она обещала все исправить в мире джиннов. Но он ощущал только отчаяние. Он помнил Лилиф не такой. Он помнил нежную Лилиф, тихо приказывающую, красивую и мудрую, с опытом в глазах.
Это… эта Лилиф была как на картинах с ней. Белый считал, что эти картины были лживыми.
Эта Лилиф… была такой, как описывали его братья и даже Ари. Шелк обвивал ее юное тело, показывая больше кожи, чем помнил Белый. Ее темные кудри ниспадали на спину буйством черной магии, рубины сверкали на ушах и горле. С ее красных губ слетали безумные слова о разрушении, о После. Красный пытался рассказать ему о плане Лилиф. Принести легендарное После, когда равновесие будет разрушено. Королевства столкнутся, все будет уничтожено, и тогда появится После, и выживут только сильные. Они окажутся одни в новом мире.
Отчаяние держало Белого на коленях, презрение к себе заставляло опустить голову. Он был так ослеплен любовью к матери, ослеплен ее ложью, что желание воскресить ее стало нелогичным. Она меньше, чем за час, собрала силы после того, как он вложил кольцо в ее грудь, чтобы пробудить ее.
И она…
— Веками, Белый, — гневно рявкнула она, — я ждала своего времени. Я была заперта по воле Азазила, жила во тьме до появления Ари, — она посмотрела на него. — В ней ты создал нечто интересное, сын. Умно. Мое время в ней было поучительным. Я видела, что стало с вами и с миром. С Асмодеусом, — Лилиф с отвращением покачала головой. — Мой бедный брат потерял смысл жизни. Как и все вы. Но я могу вернуть его, как ты и хотел.
