Меч оказался куда прочнее меня самого. Он переживет сегодняшний день.
Но не я. Удача, хранившая меня и в Монтаржи, и в Орлеане, и в Пате, отвернулась. Всевышнему было угодно, чтобы я так и не увидел, как моя Франция вышвырнет ублюдка Генриха и его солдат обратно за пролив и вздохнет спокойно. Он излечил меня от ран, но лишь для того, чтобы отправить сюда, в этот странный мир. Он дал мне силу сражаться так, как я не сражался за все двадцать лет на службе у короля… Но так и не потрудился хотя бы намекнуть — для чего. Как знать, может, ему просто хотелось как следует наказать меня за мои грехи перед смертью.
Но если так — покаяния ему не дождаться. Я сделал достаточно дерьма и в той жизни, и в этой — и без раздумий сделал бы снова. На войне нет места святошам. Будь Господь солдатом, он бы тоже убивал и грабил. Или его самого постигла бы та же участь, которую он приготовил мне.
Все закончится здесь, в этих горящих развалинах.
Впрочем, разве это повод скулить вместо того, чтобы встретить смерть достойно, с оружием в руках — как и положено шевалье?
— Где ты? — Я выплюнул пыль и огляделся по сторонам. — Хватит прятаться.
— Я не прячусь. И ты не спрячешься от меня, Посланник Тьмы.
Мой враг шагнул мне навстречу прямо сквозь пламя и дым — и огонь не тронул своего Владыку. Я только сейчас смог как следует разглядеть его, хоть нам случалось сражаться и ранее.
Он ничуть не изменился — остался высоким и худым, как палка, с тонкими рыжими усами. Пламя будто пометило его еще при рождении — и забрало сюда, когда пришло время.
— Я не стану прятаться, — усмехнулся я. — Ты все равно отыщешь меня везде, куда бы я ни пошел.
— Верно, — кивнул Посланник Огня. — Как и ты отыскал бы меня. Этот мир не меньше нашего, но нам двоим здесь места нет. И сегодня ты умрешь.
— Слишком много болтовни.
Я осторожно шагнул вбок, и тело привычно отозвалось болью. Дар, способный вылечить любую рану за какие-то полдня, так и не смог ничего сделать с ногой, которую я сломал в тридцать лет… Как же это было давно.
— Разве ты куда-то спешишь? — Посланник Огня пожал плечами. — Почему бы нам не поговорить перед…
— Что ты хочешь знать? — проворчал я.
— Твое оружие. — Посланник указал на меч в моих руках. — В этом мире таких не куют… Но зато куют там, откуда я пришел. Или лучше сказать — откуда МЫ пришли? Ты ведь тоже принес его оттуда?
— Какая разница?
Разговор уже успел утомить меня даже больше, чем драка до этого. Я даже начал жалеть, что не свернул шею, когда подо мной проломился пол… хотя даже это вряд ли убило бы меня сразу.
— Ты старик…
Я? Может, и так. В этом мире те, чей дар силен, живут сотни лет — но дома, во Франции, я в свои пятьдесят три и правда считался уже стариком.
— Ты старик, — повторил Посланник Огня, — но все еще крепок. Я не могу вспомнить твоего лица… но, может, нам уже приходилось сражаться там, откуда мы пришли?
— Видимо, Создатель хочет посмеяться. — Я покачал головой. — Если даже в этом мире мне суждено умереть от руки англичанина.
— Англичанина… — На ладони Посланника Огня вспыхнуло пламя. — Я бы предложил тебе легкую смерть, но ты сочтешь это оскорблением. Пусть уж лучше тебя убьет то, что лишило жизни вашу Деву.
— Замолчи! — Я поднял меч. — Не смей упоминать ее имя — или я отрежу тебе язык!
— Не сможешь, старик. — Посланник Огня мрачно усмехнулся. — Я сильнее тебя.
Сильнее. Я не одолел и восьми из Семнадцати Ступеней, а он уже поднялся на двенадцатую. Об этом мне сказали голоса…
Она тоже слышала их — и они Ее не спасли. Много ли помощь от давно умерших святых? Со мной говорили воители — солдаты, такие же, как и я сам. Но и их сила не безгранична — крылатая черная змея на моей коже побледнела и уже не могла вернуть себе цвет. Я потратил все, что было мне отведено.
Но кое-что не отнять никому.
— Иди сюда. — Я крутанул в руке меч и шагнул вперед. — Хватит разговоров!
— Как пожелаешь, — ответил Посланник Огня.
И вокруг меня сомкнулось пламя.
