Филип. Нет. А что мог выкинуть этот мрачный тип? Надеюсь, не покончил с собой?
Управляющий. Вы распомнили, как выбросили его на улицу?
Филип. Отсюда? (Бросает взгляд с кровати в сторону окна.) Там внизу что-нибудь осталось?
Управляющий. Нет, из дверей, когда очень поздно вернулись из «Министерио» после…
Филип. Он ранен?
Управляющий. Швы. Несколько швов.
Филип. А вы где были? Разве в приличных отелях допускают подобные выходки?
Управляющий. Потом вы заняли его номер. (С печальным упреком.) Мистер Филип, мистер Филип!
Филип (весьма приподнятым, хотя и слегка обескураженным тоном). А погодка сегодня прекрасная, да?
Управляющий. Да уж, бесподобная. Для пикника за городом.
Филип. А что же Престон? Он тоже в хорошей форме. Да еще угрюмый такой. Здорово, поди, отбивался?
Управляющий. Он теперь в другом номере.
Филип. В каком?
Управляющий. Сто тринадцать. Ваш прежний номер.
Филип. А я здесь?
Управляющий. Да, мистер Филип.
Филип. А это что за жуть? (Глядя на просвечивающий плакат в дверном проеме).
Управляющий. Патриотический плакат, очень красивый. Тонко написано, с чувством; просто отсюда – изнанка.
Филип. А что с лица? Куда эта дверь ведет?
Управляющий. В комнату леди, мистер Филип. У вас теперь сдвоенные апартаменты для медовых новобрачных, а я заглянул удостовериться, все ли гладко, и если хоть в чем-то возникнет нужда, звоните мне и просите. Мои поздравления, мистер Филип. Абсолютно, даже больше, чем поздравления.
Филип. А эта дверь запирается с моей стороны?
Управляющий. Абсолютно, мистер Филип.
Филип. Так заприте ее и уходите. А мне пусть принесут кофе.
Управляющий. Да, сэр, мистер Филип. Не надо злиться, когда такая погодка сегодня. (Торопливой скороговоркой.) И пожалуйста, мистер Филип, тоже помните: Мадрид, положение с едой; если по случаю что-то лишнее, не съесть, что угодно, любая мелочь, банка, там, или что, всегда дома не хватает всего. В семье теперь семеро, включая, вы не поверите, мистер Филип, такую роскошь, как теща. Все она ест. Ей – все по зубам. Также сын – семнадцать лет – бывший пловец, чемпион. Как это называется, брасс? Фигурой – вот такой! (Разводит руками, показывая могучую грудь и плечи.) А ест?! Мистер Филипп, вы ни за что не поверите. Лучше, чем плавает. Надо видеть. И это только двое из семерых.
Филип. Посмотрим, что можно сделать. Надо перетащить все из моего номера. Будут мне звонить – направляй сюда.
Управляющий. Благодарен вам, мистер Филип. Большое сердце у вас, как улица. Там снаружи к вам два camaradas.
Филип. Зови.
Тем временем Дороти Бриджес в соседней комнате крепко спит. За время разговора Филипа с Управляющим она ни разу не просыпалась, разве что немного ворочалась на постели. Теперь, когда дверь закрыта и заперта, в комнате Дороти не слышно, что происходит у Филипа. Входят двое Солдат в мундирах Интернациональной бригады.
Первый Солдат. В общем, так. Он удрал.
Филип. Что значит – удрал?
Первый Солдат. Удрал, и все.
Филип. (отрывисто). Как?
Первый Солдат. Это вы мне объясните, как.
Филип. Все, довольно. (Второму Солдату, чрезвычайно сухим тоном.) Что скажете?
Второй Солдат. Ушел.
Филип. Вы где стояли?
Второй Солдат. Между лифтом и лестницей.
Филип (Первому Солдату). Вы?
Первый Солдат. Снаружи у двери, всю ночь.
Филип. В котором часу отлучались с поста?
Первый Солдат. Ни разу не отлучался.
Филип. Подумайте хорошенько. Вы же понимаете, чем рискуете?
Первый Солдат. Мне очень жаль, но он просто ушел. Ничего не попишешь.
Филип. О нет, мальчик мой. Попишу. (Берет телефон, набирает номер.) Noventa y siete zero zero zero[11]. Антонио? Да, пожалуйста. Еще не пришел? Нет. Пришлите забрать двоих из отеля «Флорида», номер сто тринадцать. Да, пожалуйста. Да. (Вешает трубку.)
Первый Солдат. Но мы всего лишь…
Филип. Не торопитесь. Подготовьте пока рассказ получше.
Первый Солдат. Да что тут рассказывать? Я все рассказал.
Филип. К чему спешить? Посидите, подумайте. Он был здесь, в этом самом отеле. И никак не мог проскочить мимо вас. (Листает газеты. Солдаты угрюмо стоят. Не глядя на них.) Присаживайтесь. Будьте как дома.
Первый Солдат. Товарищ, мы…
Филип (
