Путин: Логика власти - страница 24
На этих выборах он считает оппозицию в крупных городах нерелевантной. Выборы, говорит он, выигрываются в регионах. И он окажется прав. Писатель Виктор Ерофеев так сформулировал амбивалентность среднего класса в российских крупных городах: «Несмотря на коррупцию, на убийства журналистов, на неуважение Путина к противникам и на множество других ошибок, Россия никогда не была такой свободной, как сейчас. Никогда люди не имели такой свободы передвижения. Порой складывается впечатление, что люди хотят Путина со всеми его завоеваниями отправить в утиль. Если придут националисты, будет страшно»[55].
4 марта 2012 года он официально побеждает, получив почти 64 % голосов. Он значительно обгоняет Геннадия Зюганова, председателя коммунистической партии, занявшего второе место с 17 % голосов. Миллиардер Михаил Прохоров, один из богатейших людей страны и кандидат среднего класса, получает 8 %. Однако предвыборная борьба в первый раз потребовала от Путина полного напряжения сил.
Когда старый новый президент вечером в воскресенье, после закрытия избирательных участков показывается ликующей толпе своих сторонников на Манежной площади в центре Москвы, он эмоционально разгружается. «Я вам обещал: мы победим – и мы победили!» – кричит он толпе, со слезами на глазах[56]. Путин не хочет показывать, что в этот раз возвращение на президентский пост оказалось для него трудной задачей. Он, конечно, заметил, как активно Запад участвовал в предвыборной борьбе, и сделал из этого выводы.
В германских СМИ во время предвыборной борьбы в России о реальном соотношении сил можно было найти очень мало информации. Комментаторы стараются внушить публике, что происходит «восстание среднего класса». Новости подхватывают удачный слоган «марш миллионов» как возможный знак смены режима. Если не сразу, то, во всяком случае, в обозримом будущем. Конец эры Путина, как кажется, это лишь вопрос времени, возможно, нескольких месяцев.
Неопределенность при активных действиях невыносима. Тот цементирующий элемент, который объединяет демонстрантов и журналистов в течение этих недель – это приятное ощущение совместной борьбы за правое дело.
Против коррупции, за верховенство закона и демократию – теперь и в России. Журналисту соблазнительно поучаствовать в борьбе за правое дело вместо того, чтобы сообщать, что и как происходит, да ещё и заботиться о доказательствах. Стремление к чему-то похожему на «арабскую весну» или следующую «оранжевую революцию» возрастает в течение избирательной кампании практически ежеминутно и почти выходит из берегов. Волнение, которое наблюдается в репортажах, скрывает, что большинство впечатлений и образов, доказывающие реальность желаемого развития событий – возможного восстания – транслируются только из двух столиц – Москвы и Санкт-Петербурга.
Как конкретно выглядит политическая программа оппозиции? Чего хотят действующие лица? Об этом практически ничего невозможно узнать. Какова конкретная программа Алексея Анатольевича Навального – пожалуй, самой известной фигуры в оппозиции – в статьях ничего не пишут. Кроме разве того, что он известный блогер, хорошо выглядит и борется с коррупцией. О том, что связывает разных оппозиционеров, таких как Сергей Удальцов, координатор левых сил, и бывший вице-премьер Борис Немцов, в статьях также много не прочитаешь.
И естественно, нет никаких сомнений в том, кто стоит на пути демократического прорыва, – Владимир Владимирович Путин. В зависимости от склонностей журналистов, он выступает как диктатор, мачо или, в лучшем случае, «крутой мэн от политики». Беды России – так звучит логика этого общественного обвинительного заключения – являются непосредственным результатом воли президента, а никак не результатом общественного развития.
Надежда, что российский президент скоро станет лишь историей, в день выборов не реализуется. Столкновение с реальностью требует способностей к диалектике. При ответе на вопрос, почему не произошло политического перелома, на собственные ошибочные оценки внимания не обращают. Вместо этого говорят о том, что российские избиратели явно не достигли должной зрелости.
