– Вы хотите жениться на ней? – взволнованно спросила Энн, снова перехватив взгляд Ричарда.
– Об этом я вам и говорю, – несколько удивился Уолтер. – Рози – редкий человек, отзывчивый, сердечный. Но что делать, если ей не по вкусу сельская жизнь! Единственные соседи здесь – Боббины, ближайший город в четырех милях, и в том кроме церкви восемнадцатого века и мясной фабрики нет никаких достопримечательностей. Правда, проводится ежегодная осенняя ярмарка… Рози всю жизнь прожила в Лондоне, вросла корнями. Ей будет здесь скучно. У нее даже не было собственного сада.
Ричард хотел что-то сказать, но Уолтер Пайк, увлеченный своей мыслью, опередил его и продолжал:
– Вы понимаете, почему я медлил? Нашел женщину, с которой готов провести остаток жизни, и боялся, что она откажется ехать со мной сюда. Но теперь я понял, что был дураком. Никакая ферма мне не заменит Рози. Как она решит, так и будет.
– Кажется, у нее сложилось впечатление, что и вы любитель театров и выставок, – пробормотала Энн.
– Это потому, что мне было приятно ходить вместе с ней. Один я бы сроду не выбрался в театр. Наверное, я переусердствовал, играя роль поклонника светских развлечений, но мне хотелось сделать ей приятное. – Он криво усмехнулся. – Наверное, она считает, что встретила совсем другого человека. Получается, что я лгал ей, сам того не желая.
Мистер Пайк просто погряз в самоанализе, подумала Энн. Сейчас от него требуются решительные поступки. Способен ли он на тот шаг, о котором говорил, или же так и не выберется из опутавшей его сети сомнений?
– Мне кажется, вы недооцениваете отношение к вам мисс Дженкинс, – заговорил Ричард. – По-моему, она думает точно так же, как вы, и вы важнее для нее, чем ее дом в Лондоне. Теперь слово за вами, мистер Пайк. Жестоко оставлять ее дольше в неведении. Если вы позвоните и скажете, что купили ферму и хотите пригласить ее сюда на праздники, она примет это с радостью. А что касается остального – решать вам.
– Вы полагаете, она согласилась бы остаться здесь? О, это было бы слишком большое счастье! – Он порывисто поднялся. – Я очень благодарен вам за то, что вы нашли меня. Я позвоню Рози немедленно.
– Вам не за что нас благодарить, – улыбнулся Ричард, тоже поднимаясь. – Извините, что мы невольно вмешались в ваши личные дела.
– Мне тоже кажется, что мисс Дженкинс согласится переехать сюда, – сказала Энн, которой всем сердцем хотелось счастья этим двум людям. – Здесь такой чудесный здоровый воздух. Простор, и так много неба. Такого нет в Лондоне. Но что вы думали делать с вашей оранжереей, мистер Пайк?
– Это она рассказала вам, – кивнул Уолтер. – Конечно, я собирался перевезти растения сюда. Они для меня все равно что друзья, я не смогу с ними расстаться. Я бы мечтал завести еще как минимум двух собак, но не знаю, как к этому отнесется Рози – она никогда в жизни не держала животных.
– Животные в фермерском доме это совсем не то, что на городской квартире. Очень может быть, что мисс Дженкинс тоже захочет иметь собственную собачку, – предположила Энн.
Уолтер с решительным видом двинулся к телефонному аппарату, который стоял на столике у двери.
– Я передам ей привет от вас… Простите, запамятовал ваши имена.
– Передайте ей привет от Энн и Ричарда, – сказал Ричард. – Мы оставляем вас, не надо нас провожать. Желаем вам всего хорошего и счастливого Рождества.
– И вам счастливого Рождества, – рассеянно откликнулся Уолтер, снимая трубку.
Ричард взял Энн за локоть и вывел ее в прихожую.
– Вы правы, надо побыстрее оставить его одного, – прошептала Энн. Они торопливо надели куртки, и, уже открывая дверь, Энн услышала, как из гостиной раздался голос:
– Рози! Это я, Уолтер. Я страшно виноват перед тобой…
Они вышли во двор. Навстречу им шел мистер Боббин.
– Вы приехали от Рози Дженкинс? Уолтер все уши нам о ней прожужжал. Ведь говорил я ему – старина, тебе следовало схватить ее в охапку и привезти сюда. Да от такой красоты, как наши места, ни одна женщина не останется равнодушной. Но он вбил себе в голову, что ферма ее недостойна. Вот бред. Вам стоит побывать у него. Такой добротный кирпичный дом, и внутри мы все неплохо отделали и украсили на славу. Эйлин выскребла и вычистила кухню так, что любо-дорого взглянуть.
