Ведь в конечном итоге, умение вовремя сменить хозяина – главная добродетель наемника, не так ли?
С мостика Воронину приветственно махнул человек в черной форме политической разведки, рядом с ним стоял еще один, в простом пятнистом комбинезоне «ягеров», который казался очень неуместным в открытом море. С такого расстояния Григорий не мог различить черты лица, но хорошо понимал, кто почтил его личной встречей и внутренне подобрался, готовясь представить себя в лучшем свете.
В лодке, которая подошла к самолету, было пять человек, два дюжих моряка, больше похожих на санитаров из психиатрической лечебницы, доктор, судя по чемоданчику с красным крестом, и два уже виденных Ворониным офицера – из разведки и «пятнистый». Последнего перебежчик видел только один раз и в темноте кубинского кабака, озаряемой лишь мертвящим светом красно-синих ламп. Теперь можно было рассмотреть патрона вблизи и в лучах заходящего солнца.
Айнштайн рвался и кричал до тех пор, пока ему не вкололи какое-то средство, от которого профессор обмяк и потерял интерес к происходящему. Григорий запоздало потянулся было за ключами от наручников, но моряки, не обращая на него внимания, быстро перекусили цепь кусачками и потащили обмякшее тело в лодку.
- Хорошая работа, я доволен, - ровно, сдержанно произнес человек в комбинезоне, и его слова прозвучали в ушах Воронина подобно райской музыке. «Ягер» тем временем подошел чуть ближе, ловко балансируя на чуть согнутых ногах, несмотря на усиливающееся волнение и качку. Он бы не очень высок и до странности щупл – плечи сходили на конус, начиная прямо от шеи и белой полоски воротничка, выглядывавшей из-под свернутого валиком капюшона. Но вокруг этого человека распространялась аура жесткости и властности - сила, заставляющая подчиниться даже такого отпетого мерзавца как Воронин-Кроу. Может, это было из-за абсолютного спокойствия «ягера», а может быть из-за его холодного, совершенно бесстрастного взгляда, которым мог бы смотреть на мир не человек, но рептилия.
Щуплый втянул ноздрями воздух и повел головой в непонятном жесте. Стало видно, что его затылок прикрыт безбинтовой клеоловой повязкой. Воронин затаил дыхание, до перебежчика доходили слухи о том, что наиболее отличившимся деятелям Евгеники, а так же элитным бойцам вживляют золотую пластину в основание черепа, но он полагал, что это слухи.
- Пора, - скомандовал человек в комбинезоне.
Лодка приготовилась отчалить, моряки и врач терпеливо ждали, заботливо прикрывая усыпленного профессора от брызг. «Ягер» спрыгнул на поплавок и посмотрел в сторону солнца, от которого море уже откусило нижний краешек. В самолете хрипел и булькал умирающий Воронин, получивший достойную награду за труды – удар кинжалом в печень. Привыкший к огнестрельному оружию, он не заметил, как пятнистый собеседник легким движением руки освободил скрытый в специальном нарукавном клапане широкий клинок без гарды, а когда почуял неладное, было уже поздно.
- Красиво, - заметил «ягер», с удовольствием вдыхая свежий морской воздух и любуясь на заходящее солнце.
Раненый в самолете упорно не хотел умирать, ворочаясь и хрипя.
- Зачем? – односложно спросил офицер разведки, спокойно и без удивления. Он привык, что коллега зачастую совершает непредсказуемые и неожиданные поступки, которые, тем не менее, всегда оказываются правильными и разумными. – Этот мог бы нам пригодиться.
- Он курил, - пояснил человек в пятнистом комбинезоне, таком неуместном в открытом океане. - Дешевые немецкие сигареты, непростительно для государственного служащего, который доложен патриотично курить вирджинский табак. Привычка молодости, скорее всего... Он был неглуп, исполнителен, смел. Но невнимателен к деталям. Для по-настоящему ответственной работы не годился.
- Да, это верно, - согласился после секундного раздумья разведчик.
- Дело сделано, - подытожил «ягер», ловко запрыгивая в лодку.
Отойдя метров на десять, евгенисты забросили в гидросамолет зажигательную гранату, и гидроплан, вместе с двумя телами, превратился в дымный факел.
Глава 19
Настоящее
Вспышка. Ярчайший проблеск выхватила из темноты угловатые механизмы – какие-то шестерни, цилиндры гидравлических приводов, узкие рельсы-направляющие. На всем однотонный ржаво-серый налет, видно, что аппарат стар и его уже много лет не касалась рука человека.
