Император чуть прикрыл глаза.
– А как продвигается дело?
Понятно, что имеется в виду. Оба они глянули в сторону танцующего Алехандро Тарони.
– Список все еще большой, но его удалось сузить.
– Мой маг установил в зале чары родства на него…
– Но…
– Об этом знают только он и я. Сигнал тоже пойдет только к нему. Никто ничего не узнает и не почувствует.
– А господин Триннер?
– Он это и предложил. Но я сделал вид, что отказался, якобы не хотел насторожить заговорщиков.
Тогда зачем он говорит об этом сейчас? Ленайра не понимала. И не боится, что подслушают. Понятно, что император увешан всякими защитными амулетами, в том числе и от подслушивания, как рождественская елка, но тем не менее. Вот зачем ей нужно знать об этих чарах, если он не доверил это даже руководителю своей личной охраны? Очень вряд ли, что просто поболтать решил, вот и выложил информацию.
– Понятно, Ваше величество.
Некоторое время они танцевали молча.
– Вы не выглядите заинтересованной. Не хотите узнать результаты, лорд Геррая?
Ленайра чуть склонила голову, показывая, что заметила почетное обращение.
– Уверена, что они ничего не покажут. Заговорщики знали о вашем приезде задолго до него и, пролагаю, приняли дополнительные меры, пусть даже они и не знают о том, что нам известно о существовании наследника. Я бы на их месте так и сделала. К тому же это заклинание, которое еще приходится и маскировать, не особо надежное и без мер защиты.
– Мой маг сказал то же самое.
Музыка в этот момент смолкла. Император оглянулся, снова глянул на свою партнершу, вежливо кивнул:
– Жаль, что так быстро закончился танец.
А вот Ленайра и сама не смогла бы ответить на вопрос, хорошо ли, что танец закончился, или нет. Что-то императора пробило на откровенность, такие моменты надо ловить, а с другой стороны, император никогда и ничего просто так не делает. И еще непонятно, что лучше будет: его послушать или пропустить мимо ушей.
А вот следующий кавалер оказался неожиданным – Алехандро Тарони. Никогда до этого не обращал на нее никакого внимания, да и сейчас его мысли явно заняты не танцем.
– И как проходят поиски этого выродка?
Вид Алехандро Ленайре напомнил фильм, виденный ею в другом мире: «Я старый солдат и не знаю слов любви…» Что ни говори, но под этакого старого опытного вояку дядя императора умеет косить блестяще, даже звание имеет. Правда, не служил ни дня, но как играет…
– Выродка? – Ленайра тоже умела играть этакую воздушную аристократку, которая понятия не имеет о существовании ругательных слов, а узнав о них, погружается в глубокий обморок от шока.
Оба друг о друге знали достаточно, чтобы не поверить, но в игре аристократов принято реагировать на слова, а не на такие знания.
– Простите, леди, мою прямоту. Я имел в виду моего непутевого сына.
– Непутевого? Ах да. Ну что ж поделать, какое воспитание у него, такой и сын… хотя знаете, я читала, что еще и наследственность имеет значение… я только не поняла, что такое наследственность… – Самое главное глазками похлопать и убрать мысли из глаз. Блондинка – она и есть блондинка, и от цвета волос это состояние не зависит.
Алехандро поджал губы и очень недобро глянул на партнершу:
– Переигрываете, леди.
– У меня хороший учитель.
Снова злой взгляд. В ответ натянуть маску Ледяной Принцессы.
– Давайте поговорим серьезно, – сдался Алехандро. – Я бы хотел, чтобы вы сообщили о моем сыне мне, не ставя в известность имперские службы.
– Ваше высочество, это будет изменой с моей стороны.
– Было бы изменой, если бы я собирался использовать сына против императора. Но вы знаете, насколько я уважаю племянника…
– О да… – Ответ вышел уж очень многозначительным, особенно помня, как император отреагировал на известие о незаконном сыне своего дяди. – А вы не подскажете, как так получилось… ну я имею в виду сына.
– О, леди, если хотите, я вам подробно расскажу… и даже покажу, как появляются дети.
Глядя на улыбку Алехандро, Ленайра сообразила, почему он пользуется такой популярностью у женщин. Вот только ей почему-то захотелось хорошенько ему вмазать, чтоб губы в кровь и чтобы улыбаться больно было. Алехандро, видно, что-то уловил в ответной улыбке партнерши и малость побледнел.
