- А как его убить?
- Не знаю. Это твое дело. Если хочешь замок и остальное. Вызови на поединок.
- Но я не знаю... Он хорошо владеет мечом.
- Тогда зарежь ударом в спину.
- Но где я увижу его спину?
- Здесь. Он не замедлит прибежать.
- Но он вооружен. А я...
- А твои головорезы?
- Им тоже никак...
- Ты же хвастал, каких ты сильных и ловких мерзавцев нашел.
- Они могут, но Леватье... Нет, они с ним не смогут.
- Тогда не мечтай о замке.
- Но ваше величество! Ваша светлость!
- Прочь! Вон!
Ничего не могут. Помощники. Вон и рассчитывай на них. Все приходится делать самому. И старикашку придушить. И Леватье... отравить.
Через полчаса слуга сообщил, что барон Леватье желает иметь встречу с милордом королем.
- Он так и сказал: "С милордом королем"?
- Да, ваше величество. То есть не совсем. Он так подумал. - Слуги в замке уже давно боялись обращаться к юному виконту, иначе, как к его величеству.
- А что он сказал? Слово в слово. Быстрей!
- Он сказал "с милордом".
- Меня его светлостью называл?
- Нет, ваше величество.
- Ладно, зови.
Вошел мужчина крепкого сложения, в глазах которого читалась твердость и решительность.
- Милорд. Я хотел бы узнать, что произошло в покоях графа.
- Он умер.
- Я это увидел. И отчего же умер?
- От старости.
- Его светлости стало заметно лучше и ничего не предвещало такого конца. Я хотел бы переговорить с вашей женой и старшей дочкой.
- Завтра. Завтра они примут вас. Не желаете выпить, барон?
- Нет, не желаю.
- Напрасно...
- Прошу прощения, но я вынужден вас оставить.
- Нет, подождите. Нельзя же так. Нам с вами барон теперь предстоит иметь много общих дел. Ведь теперь я эймудский граф. Не так ли?
- Но вначале надо расследовать обстоятельства смерти моего графа.
- Да-да. Я не спешу с коронацией. Вначале следует со всеми почестями погрести моего любимого дедушку. Я вас прекрасно понимаю. Но прошу понять и меня. Сейчас Эймуд находится не в том положении, когда граф и его правая рука будут противостоять друг другу.
- Милорд, вы ошибаетесь. Никакого противостояния с моей стороны нет.
- Тогда почему вы стремитесь меня покинуть? Даже выпить со мной не желаете.
- Милорд, граф умер и моя прямая обязанность...
- Отказаться со мной выпить?
- Нет, милорд, я готов.
- Прекрасно! У меня есть замечательное вино из южных виноградников Лакаска. Они стоят на самой границе с Дикими землями.
- Я знаю, милорд. Это вино у меня есть.
- Но такого нет. Вот попробуйте.
Ласкарий налил из бутылки вино в два бокала. Поднял бокал, он дернул рукой, приглашая Леватье последовать своему примеру. Тот взял бокал и поднял его в ответном приветствии.
- Пробуйте и не говорите, что такое вино вы уже пили.
Начальник стражи несколькими глотками выпил ярко-красную жидкость, Ласкарий впился глазами в его лицо, желая разглядеть симптомы действия яда.
- Такое не пил. Отдает горечью. И... как-то не очень...
Леватье замер, глаза стали стекленеть, затем пустой бокал упал на пол, раздался звук битого стекла. Барон схватился за живот, рот его стал беззвучно дергаться, как будто в каких-то судорогах. Затем Леватье покачнулся, упал и замер.
- Конечно, ты такое не пил. - Ласкарий улыбнулся уголками губ. Затем взял бутылку и аккуратно перелил в нее содержимое своего бокала.
После этого он вышел из комнаты и плотно прикрыл дверь, перейдя в малый зал.
- Эй, кто там!
- Да, ваше величество, - появились сразу трое слуг.
- Зовите всю личную сотню.
Личной сотни у эймудских графов никогда не было - всего лишь полусотня, да и то состоящая из тридцати человек. Но десятерых солдат старый граф осенью отправил с Примаром в поход на Тарен. Обратно не вернулся никто. Оставшиеся двадцать гвардейцев по-прежнему назывались полусотней, хотя Ласкарию было приятней назвать их сотней. В Лоэрне - сотня, в Ларске и Каркеле - тоже, а чем он, будущий правитель королевства, хуже?
Вскоре в зал один за другим стали входить его гвардейцы. Его! Вот и их командир, барон Арадис. Всегда почтительный, но не более того. Ладно, пусть живет. Пока пусть живет.
