— Ну и чудненько. А чувствуешь ты себя как?
— Средней паршивости.
— Ничего. Завтра будет полегче.
Вернувшись на дачу, я с удовольствием вытянулась на мягком кожаном диване, а Юлька устроилась рядом.
— Знаешь, мне всегда казалось, что кожаные диваны должны быть грубыми и холодными, а они, наоборот, мягкие и теплые.
Юлька провела рукой по моим волосам и нежно прошептала:
— Вот и все, Чупа. Вот и все.
— Еще бы знать, куда подевался этот придурок Фома. Что за шутку он решил со мной сыграть?!
— Я думаю, что мальчики хоть что-то должны выяснить.
— Я тоже на это надеюсь.
На следующее утро Юлька поехала домой, а я, прислушавшись к совету Бульдога, решила отдохнуть.
Приехав в Гатчину, мы с ним купили небольшой арбуз и съели его, не выходя из машины.
— Как ты провела ночь? — поинтересовался Бульдог.
— Послушай, ты больше похож на врача, а не на телохранителя. Нормально. Как я могу ее еще провести?!
Гатчинский дворец отличался от других дворцов приглушенной простотой и в то же время изысканным вкусом. Я стояла на дворцовой площади, мне казалось, что еще чуть-чуть — и начнется парад, заиграет старинная музыка.
— Нравится? — спросил Бульдог.
— Еще бы, — вздохнула я.
Расстелив покрывало, мы прилегли на травке.
— Ты попроще не мог одеться? — улыбнулась я.
— Как это — попроще?
— Валяешься в таком дорогом костюме на траве.
— Я лежу не на траве, а на покрывале. Ты, наверное, заметила, что я всегда хожу только в костюмах.
— Заметила. Именно поэтому ты мне и нравишься.
— Надо же, а я и не знал, что удостоен чести нравиться тебе.
— Ну хотя бы пиджак сними, жарко ведь, — не унималась я.
— Не хочу, я же на работе. Знаешь что, давай я принесу мороженое?
— Тащи, — обрадовалась я.
Через пять минут Бульдог принес эскимо в блестящих обертках. Я скинула туфли, задрала платье повыше и принялась с наслаждением есть мороженое.
— Чупа, я сегодня не останусь ночевать. Вернусь завтра к вечеру. Мне нужен выходной.
— Что-нибудь случилось?
— Нет. Просто нужен, и все.
— Хочешь увидеться со своей стриптизершей?
— Да, у нее там какие-то неприятности.
— А ты когда уедешь?
— Как только доставлю тебя домой. Я думаю, ты будешь вести себя хорошо и дождешься меня без всяких происшествий.
— Вот еще! — фыркнула я. — Нужен ты мне больно. У меня охранников полный дом. Можешь хоть два дня гулять!
— Чупа, я не гуляю, а беру выходной. Когда я нанимался на работу, то подписывал контракт, где черным по белому написано, что раз в неделю мне положен выходной. Я же не могу работать без выходных.
— Я ничего не имею против, пожалуйста.
Бульдог посмотрел на часы и улыбнулся:
— Ну что, можно идти.
— Давай еще чуть-чуть поваляемся, здесь так здорово.
— Я, конечно, не врач, но мне кажется, что после аборта нельзя находиться на солнышке. У тебя же сейчас кровотечение.
— И все-то ты знаешь, — вздохнула я. — Наверное, твоя девушка делала аборт?
— Нет. Она предохраняется таблетками.
— Подожди. Вот забеременеет и заставит тебя жениться.
— Чупа, меня никогда и никто не может что-либо заставить сделать. Я свободный человек, понимаешь?!
— Ладно. Не заводись.
Я достала косметичку. Провела помадой по губам и припудрила носик. Закончив это важное дело, я улыбнулась.
— Ты что? — удивился Бульдог.
— Да ничего. Просто было время, когда у меня в сумочке лежали только губная помада и тюбик туши, а сейчас — газовый пистолет, электрошокер, мобильный и сканер. Это тебе дозволено настоящий пистолет носить, ты же в охранном агентстве числишься, а мне нежелательно.
— Чупа, а зачем тебе сканер?
— О, это моя самая любимая вещица. При помощи сканера я прослушиваю чужие сотовые телефоны, выхожу на милицейские волны и рации. Это очень интересно, особенно когда настроение скверное.
— Получается, что сотовая связь совсем не защищена?
— Не знаю, но тем не менее у меня есть возможность ее прослушивать. Эта игрушка не всем коммерсам по карману и нигде не продается. Я прослушиваю своих пацанов, тех, кто работает под моей крышей в сети ресторанов и магазинов, ну и, конечно, разговоры ребят из других криминальных группировок. Я в курсе всех событий, понимаешь, всех.
— А как это делается?
