Путь между - страница 91
— Что за шутки! — крикнул Санди, опрокидывая стол.
Король крутанулся, уворачиваясь от стрелы, теряя драгоценные секунды на борьбу с непривычной перевязью. И все же меч послушно лег в руку, а в другой словно сам собой оказался кинжал. Санди метнул пару ножей, слабо звякнувших о кольчуги, и схватился за акинак…
Крепка была почти сросшаяся с телом гномья кольчуга, да так и не дошли руки подогнать порванные звенья. А наемники как чувствовали слабину, норовили ткнуть в разрывы посильнее, и алая кровь пачкала пропахшую потом рубаху. Король и шут рубились, как сумасшедшие, не надеясь выжить, но и не желая сдаваться. На них наседало пять человек, и глаза у них не были пустыми, и все пальцы у них были на месте. Когда люди устали, их сменила вторая пятерка свежих мечников, действовавших слаженно и деловито.
Не было ни времени, ни сил на ответную атаку, Денхольм еле успевал прикрывать незащищенную голову и ноги. Санди приходилось еще хуже, но в целом шут держался неплохо, ухитряясь время от времени метать ножи. Убитых пока не было, раненых заботливо оттаскивали в сторону. И если бы не назойливое стремление лишить его жизни, король с удовольствием поговорил бы с грузным предводителем, добившимся в шайке подобной дисциплины и подобного мастерства.
— Эй, вы! Горе-рубаки! — словно в ответ на его мысли заорал атаман. — С двумя справиться не можете! Строй выровнять. Остановиться. А теперь разом сплеча!
И Денхольм понял, что это конец. Не успеть ни увернуться, ни заслониться от одновременной атаки в голову. Он кратко глянул на Санди, прощаясь и прося прощения. И шагнул вперед, стремясь заслонить собой.
Пять отточенных, алчущих крови клинков слаженно взмыли вверх, набирая силу замаха.
Пять смертей с визгом устремились вперед.
И запнулись о серую тень, приручившую тонкий фиолетовый луч.
Король сморгнул невольные слезы и увидел Эйви-Эйви. Выгнувшийся дугой проводник принял на посох удар десяти сильных рук и держал, понемногу тесня нападавших в центр зала.
— Денни, к окну! — крикнул он, опрокидывая наседавшую толпу, как стряхивают с рукава расшалившихся щенков.
И тогда, расшвыривая своих, к нему пошел предводитель. И король, успевший выбить стекла, замер, не в силах бросить безоружного даже ради спасения собственной жизни. Санди лишь поудобнее ухватил акинак.
Разбойник приблизился на расстояние атаки, легко играя огромным двуручным мечом. И споткнулся на середине мягкого, перетекающего шага.
— Ты? — прохрипел он, сглатывая нежданный ком в горле.
— Здравствуй, Гаст, — кивнул Эй-Эй, не торопясь убрать посох, отведенный за руку для удара. — Хотя, может, сейчас ты зовешься по-другому?
— Ну отчего же, — оскалился громила, опуская меч, — Гастом Лие хорошее имя. Правда, в последнее время меня чаще окликали Темным Громом. А ты? Сменил имя, Меченый?
— Меня зовут Эйви-Эйви, Гаст. Перекати-поле.
— Подходяще, ничего не скажешь. А ты изменился. Если б не твоя отметина, не признал бы, честное слово. Когда мы виделись в последний раз, ты не был таким тощим и желтым.
— А ты, наоборот, отяжелел, приятель.
— Что тебе до этих двух? Оставь, они почти трупы!
— Эти двое — мои друзья, Гаст. Для меня жизнь ничего не стоит, а вот сколько народу я успею взять с собой — про то могут судить лишь Боги.
Громила задумался, повернулся к своим, без опаски открывая спину, и осмотрел их, будто коснулся смертным крылом. Глянул на Эйви-Эйви:
— Я не стану драться с тобой, Меченый. Бери жизни своих друзей, и мы будем квиты.
— Я не помню за тобою долга, Гаст, — улыбнулся Эй-Эй, опуская наконец посох. — Но все равно спасибо. Давай выпьем?
— Что? — расхохотался вдруг Темный Гром. — Ты начал пить?! Вот это новость! А ведь каких-то пятнадцать лет назад не брал в рот ни капли! За одно это стоит выпить все запасы жулика-хозяина! Эй там, за стойкой! Сдвигай столы: раз нельзя убивать, будем веселиться! Слышишь, Мэйс? Он предлагает опрокинуть по стакану! Помнишь Мэйса, Меченый?
— Здорово, приятель, — приветливо кивнул проводник подошедшему коротышке. — А где остальные, Гаст?
