— Чего уставился? — раздраженно прошипела она, заметив, что Ройвис рассматривает воительницу с донельзя скептическим выражением. Частенько ей доводилось смотреть на мужчин сверху вниз: захоти какой-нибудь художник изобразить богиню войны, лучшей кандидатуры, чем Леора, он бы не нашел при всем желании. Впрочем, спутник ее, столь же высокий и широкий в плечах, лишь ехидно усмехнулся.
— Умыться тебе надо, вот чего. — Рука в кожаной перчатке провела по коротким русым волосам. В отличие от Леоры, Ройвис был разукрашен тщательнее — к целому набору царапин добавлялся темнеющий на скуле синяк. Темно-синие глаза равнодушно и устало смотрели на распростертое на земле тонкое девичье тело. Курточка из тонкой шерсти, штаны для верховой езды, хрупая и невысокая — меньше всего незнакомка походила на бойца.
— На себя посмотри, — огрызнулась Леора, — вот ведь странно, с чего бы эту девку подстрелили ровандисской стрелой?
Измазанный грязью носок сапога небрежно ткнул ногу лежавшей. В ответ раздался тихий стон.
— Жива, — задумчиво протянул парень, садясь на землю и склоняясь над раненой. — Похоже, стрела умудрилась не зацепить ничего важного.
— И что с того? — агрессивно поинтересовалась его спутница.
— И то, что твоих лекарских познаний должно хватить, чтобы вытащить из нее эту штуковину и сделать перевязку.
— С чего это вдруг тебя пробило на милосердие, Ройвис? — прищурилась Леора. Обрамленные пушистыми ресницами темные глаза яростно сверкнули. Кажется, еще немного — и они исторгнут пламя, которое в одночасье пожрет дерзнувшего проявить сострадание к ровандиссийке.
— Во-первых, она не похожа на воина, — терпеливо пояснил юноша, — во-вторых, из ее плеча торчит ровандисская стрела. Так что еще непонятно, на чьей она стороне и что здесь делает.
— А то непонятно, на чьей она стороне, — процедила девушка, садясь на корточки над бездвижным телом. Ройвис с трудом удержался от многозначительного стона. За него прекрасно справилась незнакомка.
— Кроме того, — продолжила Леора, не обращая внимания на устремленный на нее взгляд, — ровандисцы могли разослать патрули и разведчиков, а нам сейчас и пары легкоконных хватит за глаза. Не хватало только разводить костер, греть воду и лечить кого попало, когда нужно уносить ноги.
— Мы ушли достаточно далеко от Ландышевого луга. Ровандисцы, хоть и победили, отхватили достаточно колотушек, чтобы в ближайшие пару дней не шастать по окрестностям, а жрать и отсыпаться в укрепленном лагере. Леора, в конце концов, — глаза Ройвиса сверкнули, — я могу и приказать. Тебе что, не хватило смертей на Ландышевом?
— С лихвой хватило, но на ровандисское отребье я свое милосердие распространять не собираюсь! — разъяренной кошкой зашипела воительница. — Бездна с тобой! Но если за то время, что я вожусь с этой дурой, нас поймает вражеский разъезд…
— Ага. Действуй.
Ройвису до ужаса надоели пререкания. Леора, бубня под нос что-то нелицеприятное, достала из-за голенища сапога нож. Тонкая шерсть, из которой была сшита курточка незнакомки, отточенному до бритвенной остроты лезвию поддалась играючи. Парень хмыкнул, и, не желая мешать, отправился собирать хворост.
По счастью, вдоль ручья росло несколько чахлых деревцев, так что с топливом проблем не возникло. Ветки протестующе скрипели, но — куда им деваться — срезались и покорно падали на землю.
С момента битвы на Ландышевом лугу прошло чуть больше суток. Ройвис и рад бы не думать о превратившемся в кровавый ад побоище, но мысли снова и снова возвращались к прошедшему дню. Армия Тиорты истреблена почти поголовно, а из трех рыцарей Звездоцвета, примкнувших к тиорцам, уцелели лишь он и Леора. Оба надеялись, что побратим уцелел… и старались не думать о крайней призрачности этих надежд. Оставалось лишь бежать прочь от победителей — и тут такая задержка.
Ройвис упрямо тряхнул головой. Леора, успевшая возненавидеть ровандисцев, скорее всего прошла бы мимо раненой. А то и добила бы. Но он слишком устал от смертей, пока они выбирались с заваленного трупами Ландышевого луга. Может, хоть одну жизнь удастся вырвать из загребущих лап Разлучающей… Парень вынырнул из невеселых мыслей и огляделся. Кажется, он увлекся. По крайней мере, здоровенной охапки веток, образовавшейся в шаге от него, хватит, чтобы зажарить быка.
