Дарья облегчённо выдохнула:
- Фух... ложечка, значит.
И добавила мысленно: "Не колокольчик! Пора начинать принимать успокоительное, пока не превратилась в дёрганную паникёршу". Вспомнила, как Артур в последнее время подпрыгивал от любого резкого звука. Ну, уж нет, она не желала становиться такой! В полдень и вечером - ромашковый чай, а прямо сейчас - баян!
Кира снова попыталась протиснуть руку в щель.
- Да оставь ты эту ложку, - усмехнулась Дарья, - пускай себе валяется. Потом достанем. Сядь лучше и чай допей.
Девочка послушалась, а Дарья направилась в каминную комнату, к инструменту, размышляя, с какой композиции начать.
Начала с музыки из фильма "Мой ласковый и нежный зверь". Для душевного комфорта - самое то. Приятные для слуха переливы, вызывающие ассоциацию с золотой осенью и рождающие толику тёплой грусти.
Через какое-то время в комнату вошла Кира и сразу же принялась вальсировать. Танцевала по-детски неуклюже, но самозабвенно, нестройно мурлыча себе под нос мелодию. В руке она держала надкусанную печенюшку.
С умилением глядя на дочку, Дарья рассудила, что вот такие моменты стоят больше всех сокровищ мира. Пальцы порхали над кнопками, неспешно растягивались и сжимались меха, а воображение нарисовало на фоне танцующей Киры осенний лес. На жёлтых и красных листьях играло солнце, лёгкий ветерок качал ветви клёнов и дубов, над деревьями плыли пушистые облака. Но чего-то всё-таки не хватало… Ах да, улетающий вдаль косяк белых птиц. Вот теперь – красота. Если есть на свете абсолютная красота, то это она и есть.
К огромному сожалению Дарьи, вдохновения Киры на долго не хватило: девочка сунула печенье в рот и, будто вспомнив о каком-то важном деле, выскользнула из комнаты.
Скоро раздался её истошный крик:
- Ма-а-а!
Дарья встрепенулась, устремила взгляд в сторону дверного проёма.
- Господи, я сегодня с ума сойду, - пробормотала, поспешно избавляя плечо от лямки баяна.
Дочку она застала лежащей на животе возле посудомоечной машины, рука по локоть - в щели, в которую закатилась ложечка. Кира, выпятив нижнюю губу, с плаксивым выражением на лице, покосилась на маму.
- Рука застряла, - пожаловалась она тоненьким голоском и хлюпнула носом.
Дарья несколько секунд смотрела на дочку с наигранным осуждением, а затем, несмотря на трагичность ситуации, не выдержала и захохотала. Внутри неё будто плотину прорвало. Задыхалась от смеха, а сама думала: "Муж пропал, в доме чёрт те что творится, а я как дура последняя..."
Кира не долго смотрела на неё с обидой - сначала улыбнулась, потом тоже засмеялась, хотя в глазах блестели слёзы.
Сквозь щели, в прикрывающем люк поддоне, проникал дневной свет. Артур сидел, прислонившись к шершавой поверхности бетонной трубы и глядел, как в солнечных лучах кружились пылинки. Его глаза лихорадочно блестели, губы дрожали, голень распухла и обрела цвет созревающей сливы. Боль немного притупилась, но иногда она начинала пульсировать в такт биению сердца - в такие моменты Артура бросало в жар, перед взором вставала красная пелена, и оставалось лишь стонать, проклиная всех и вся.
В руке он держал выключенный фонарик. Когда его выключил - не помнил, не помнил и то, как отполз от трупа на несколько метров.
Полчаса назад Артур вынырнул из вязкого омута тревожного сна, в котором два чудовища - одно, с головой волка, другое, с головой хряка - орали человеческими голосами: "Прыгай, богатый мальчик! Прыгай! Прыгай!.." И во сне он летел в пропасть, слыша громогласный хохот. Очнулся из-за собственного крика - в холодном поту, с гулко бьющимся сердцем. Не сразу вспомнил, где находится, а когда сообразил - зарыдал.
Сейчас, глядя на кружащиеся в лучах света пылинки, он думал о том, что его уже ищут. Цеплялся за эту мысль, как за спасательный круг. Мама, конечно же, найдёт. Она всегда добивалась своего, а ради сына горы свернёт. Ох поскорей бы, поскорей…
Взгляд переместился на труп журналиста.
- Всё из-за тебя, Фролов, - прошептал Артур. - Ненавижу тебя... ненавижу...
Резко затошнило, но рвотные позывы продлились всего несколько секунд. Артур облизал пересохшие губы, прикрыл глаза. Очень хотелось пить, перед внутренним взором возникла бутылка с минералкой, потом ещё одна, и ещё... целые стеллажи до горизонта с бутылками с водой. В них искрились пузырьки – такие чудесные, манящие и будто бы живые.
