Девочка улыбнулась, нарисовав в воображении образ любимого актёра, но улыбка померкла, уголки губ поползли вниз, а взгляд опасливо переместился с книжки на овальное зеркало на стене между двумя репродукциями полотен Кандинского. Ириска встревожилась, села и тоже уставилась на зеркало, её хвост нервно метался туда-сюда. Но вдруг кошка зашипела, выгнувшись дугой, шерсть встала дыбом, изумрудные глаза вспыхнули.
Дарья повернулась, увидела, как кошка со всех ног улепётывает в коридор.
- Что стряслось? Росинка?
Кира не ответила. Она по-прежнему, не мигая, глядела на зеркало. Книжка была открыта на странице с изображением бородатого гнома в красном колпаке, в руке он держал серебристый колокольчик.
"Что-то не так!" - с нарастающей тревогой осознала Дарья. Она поспешно подошла к дочери, опустилась на колени и положила ладонь на её плечо.
- Кира! Росинка!
Девочка вздрогнула, уселась на ковре и с удивлением посмотрела на мать, не понимая, как та оказалась рядом, ведь только что возле окна стояла.
- Что случилось? - Дарья взяла её за руку.
Кира покосилась на зеркало.
- Мне... показалось.
- Ты о чём?
- Мне показалось, что в зеркале была гроза. Молния сверкнула.
Дарья выдавила улыбку, хотя у самой внутри всё словно инеем покрылось.
- Тебе действительно показалось, - она приложила не малые усилия, чтобы произнести эти слова без дрожи в голосе.
- Да... наверное, - кивнула Кира.
Девочка выглядела растерянной, но на бледном лице уже начал проступать румянец. А Дарья, всё ещё держа её за руку, думала об Ириске. Кошка чего-то испугалась. Грозы в зеркале? Ещё вчера можно было бы смело сказать, что это чушь собачья, но после колокольчика и сна дочери... К мистической цепочке прибавилось ещё одно звено, и пугало то, что оно может оказаться не последним.
Когда-то Дарья увлекалась историями про барабашек, не принимая их, в общем-то, всерьёз. Время от времени покупала журналы с тематикой о паранормальных явлениях, читала статьи с любопытством и с ироничным скептицизмом. Уступая актёрской привычке, всегда пыталась представить себя на месте людей, столкнувшихся с чем-то сверхъестественным. В воображении она была бесстрашной. Летали ли по комнате вещи, стучал ли барабашка в стенку или поджигал ли полотенца - нет, всё это не пугало, а пробуждало охотницу на привидений... И Дарья в таких случаях снова чувствовала себя девчонкой, которую в интернате все задиры обходили стороной.
Легко было не подпускать страх, считая мистические истории выдумкой. Но сейчас она и её дочка сами стали персонажами подобной истории, и мантра: "Всему можно найти логичное объяснение" не приносила облегчения. Внутренний голос настойчиво советовал быть теперь на чеку и в случае чего, не поддаваться панике. Дарья с голосом согласилась - дельный совет, нужно прописать его в сознании как аксиому.
Кира перелистнула страницу, её взгляд, проигнорировав иллюстрацию, снова устремился в сторону зеркала. Дарья принялась лихорадочно думать, как отвлечь дочку от сомнений и вспомнила: в холодильнике ещё осталось песочное тесто!
Сказала бодро:
- А давай-ка печенюшки испечём, ага?
Кира оживилась, глаза заблестели. Она обожала лепить из теста всё, на что фантазии хватит: звёздочки, человечки, буквы, цифры, зверушки, и получалось у неё вполне аккуратно. И, уж конечно, она любила посыпать изделия ванильным сахаром или ореховой крошкой - делала это самозабвенно, не жалея обсыпки.
- Ага! - был предсказуемый ответ.
Глядя на улыбающуюся дочку, Дарья рассудила, что тот, кто придумал печенье, достоин лучшего места в раю.
Поднялись с ковра, направились на кухню. Ириска следила за ними, сидя на верхней ступеньке лестницы, ведущей на второй этаж. Кошка всё ещё нервничала - хвост мотался из стороны в сторону, в изумрудных глазах светилась настороженность.
***
Роза, со своим начальником охраны Константином Антоновым, приехали минут через десять, после того, как Дарья с дочкой попили чай с печеньем.
Кира обрадовалась:
- Бабушка!
И бросилась в объятия Розы. Дарья заметила, как суровая зима в глазах свекрови резко сменилась весной, а черты лица смягчились. Роза Сергеевна - железная леди - всегда проявляла слабость и преображалась в присутствии внучки. Ей было семьдесят три, но выглядела она лет на десять моложе - статная, с короткой стрижкой, и седые волосы, не знающие краски, ей очень шли, не старили. Морщин на лице было не много, а изящности рук могли бы позавидовать манекенщицы, рекламирующие кольца и браслеты. Помимо ресторанного бизнеса, она к тому же являлась владелицей популярного среди московской богемы салона красоты, и мастера в этом заведении своё дело знали.
