Ну, хорошо, пусть Оберон. Оберон у нас был единственным специалистом по астрономии. Чин Текки–то сообщает, что Главные Вышестоящие не желают посылать замену.
— Значит, в Нью—Йорк на конференцию вы не полетите? — с тревогой спросила Маргарет.
Полли фыркнула и повертела торсом, что означало крайнее раздражение.
— Вовсе нет! По приказу Главных Вышестоящих место Оберона займу я, я ведь тоже достаточно осведомлена в области астрономии. Поэтому откладывать полет нет смысла, я так считаю. Кроме того, — добавила она тоном, который для Полли вполне мог сойти за добродушный, — мне очень хочется прокатиться в «дирижабле». Это интересно. Как ты считаешь, Сэнди?
Но Сэнди, объятый горем, ничего ей не ответил.
Если бы путешественник двадцатого века взглянул на карту мира, он изрядно удивился бы. Очертания побережий стали совсем другими. Поднявшаяся вода отвоевала у Чикаго и Сан—Франциско сушу, некогда украденную людьми у озера и залива. Катарская впадина в Ливии превратилась в солоноватое озеро, заполненное наполовину дождевой водой, наполовину — перелившимися через край водами Средиземного моря. От Бермуд осталось одно воспоминание. Голландские польдеры вновь теперь принадлежат Северному морю, а ленивая в нижнем течении Миссисипи затопила Новый Орлеан, основное же русло с тех пор давно прорвало дамбы, возведенные инженерно–строительными частями армии, и пробилось сквозь Атчафалайю. Гавайи лишились приманки для туристов — Вайкики, хотя островов осталось довольно много, ведь происхождение–то у них вулканическое. Мелкие песчаные острова вдоль восточного шельфа Северной Америки целиком ушли под воду, и теперь это не острова, а мели. Хищные акулы выискивают добычу в игорных залах Атлантик–сити, а на площадках для гольфа морских островов Джорджии разрастаются коралловые сады. Нью—Йоркский залив в три раза увеличился в размерах, он, как оспинами, испещрен островками, а статуя Свободы продолжает стоять, но по лодыжки в воде. Когда начали таять льды у Северного полюса, ничего страшного не случилось — льды все равно были плавучими, и общий уровень Мирового океана остался прежним. Ледники — другое дело. Но и они, считай, оказались пустяком, сущим пустяком. А вот что началось, когда Антарктида потеряла шельф Росса… Таким образом, окраины континентов подмокли, а в центральных областях режущие, иссушающие ветры поднимают пылевые бури, сдувая плодородный слой почвы.
* * *
Войдя в салон дирижабля, Полли взобралась на кушетку, жалобно застонавшую под ее тяжестью. Сквозь иллюминаторы в наклонной стене Полли смотрела вниз на землю и сопровождала замечаниями все, что попадалось на глаза.
— Твои сородичи–земляне, — бесстрастно сообщила она Сэнди, — не могут с толком распорядиться ресурсами. Смотри, сколько там, внизу, места, его почти никто не использует.
Сэнди ничего не ответил. Сейчас недостатки землян менее всего занимали его мысли. Он думал о погибшем друге. Хотя дирижабль почти наполовину пересек территорию, когда–то называвшуюся Манитобой, Сэнди до сих пор внутренне не свыкся с потерей Оберона.
Да… итак, он на борту «дирижабля», который несет его к новым переживаниям и приключениям в мире людей.
Само по себе воздушное путешествие представляло немалый интерес. Оно нисколько не напоминало все те способы передвижения, которые Сэнди успел испробовать.
Дирижабль, наполненный гелием, нес на борту три сотни пассажиров, вместе с каютами, музыкальным салоном, столовой и ванными комнатами. На борту дирижабля не нужно сидеть в кресле, не нужно пристегивать ремни безопасности, если хочешь — свободно ходи по салону. С другой стороны, от межзвездного корабля дирижабль отличался: чувствовалось движение, пол вибрировал от работы моторов; порывы ветра, налетая, покачивали воздушный корабль, и самое главное, в стенах салона были встроены иллюминаторы, и можно было смотреть вниз, на местность, над которой они пролетали.
После того как дирижабль без особых потрясений набрал нужную высоту, а Сэнди привык к новым ощущениям, настроение у него улучшилось. В дверь постучала Маргарет Дарп и пригласила Сэнди посетить бар. Сэнди с радостью принял приглашение, во–первых, возможность избавиться от общества Полли, во–вторых, в бар предстояло идти в компании с Маргарет, чему он радовался еще больше.
