— Что ты решил? — без обиняков спросил Рябой Hyp.
— Если воины за меня, то я смогу продолжить дело отца.
— Воины за тебя, мой хан, — улыбнулся, показав кривые зубы, юзбаша, указывая рукой на сверкающие под утренним солнцем боевые доспехи сотен.
— Тогда будем ждать решения старейшин, — также ответил ему улыбкой Едигир.
Ближе к полудню на ханском холме собрались старейшины и все родичи покойного Касима. Пришли шаманы с тяжелыми бубнами и чинно уселись в сторонке, ожидая начала совета.
Соуз-хан, в цветастом восточном халате, в собольей шапке, сидел, окруженный южными беками и мурзами. Он единственный раз бросил высокомерный взгляд в сторону Едигира и что-то громко сказал своим сородичам. Те громко засмеялись, посмотрев на молодого ханского сына.
Рябой Hyp наклонился к Едигиру и прошептал:
— Они еще не так засмеются, когда увидят тебя входящим в ханский шатер.
Наконец разговоры стихли, и старый Катайгул, дальний родственник хана Касима, с длинной седой бородой, самый уважаемый из старейшин, положил левую руку на ханский бунчук, а правую поднял вверх.
— Великое несчастье постигло нас, и лишились мы своего хана, да примут боги его на небо, да пошлют нам удачу, да будет имя хана Касима благословенно во все времена на нашей земле.
Все одобрительно кивали головами, слушая старого Катайгула, перечислявшего заслуги покойного. Он еще долго поминал все благие дела и свершения хана Касима, а потом, помолчав, начал издалека:
— Опустела земля без нашего защитника, некому вести в бой наших воинов, некому постоять за нас, несчастных и сирых. А потому собрались мы сегодня, чтоб выбрать среди нас лучшего из лучших, почтеннейшего из почтенных, знатнейшего из знатных. Пусть он правит нами по решению старейшин и да продлятся дни его…
Все замерли, готовясь услышать имя нового избранника. Даже птичье пение смолкло и не слышно было журчание неутомимого Иртыша-землероя. Имя нового хана, затаив дыхание, ждали все.
— Многие среди нас готовы стать правителями земли нашей, но закон гласит, что только один должен править народом, а потому старейшины выбрали… — Катайгул на мгновение прервал речь, посмотрел на самодовольно улыбающегося Соуз-хана, затем перевел взгляд на Едигира и сидящих за его спиной юзбашей и тихо закончил:- Выбрали нашим ханом Едигира.
Еще какое-то время висело в воздухе молчание, а потом рев многих глоток огласил ханский холм. Орали все: и старейшины, и многочисленные родичи, и воины за стенами городка. Катайгул поднял руку кверху и призвал к тишине. Затем поднял ханский бунчук и с поклоном передал Едигиру. Но тут соскочил со своего места Соуз-хан и, тяжело ступая, кинулся к бунчуку и наступил ногой на древко, придавив его к земле.
— Мои родственники не согласны с таким решением, — выкрикнул он, — не гоже безродному занимать ханский шатер, у него даже своих улусов нет! Кто он такой, этот Едигир?! Не желаем его!
— Не желаем!!! — заорали за его спиной беки и мурзы.
Все повскакали с мест, выхватили сабли и горящими от бешенства глазами сверлили Едигира и стоящих за его спиной воинов.
Тогда вперед вышел Рябой Hyp и громко крикнул:
— Мы Едигира желаем!
— Да кто ты такой? Голь перекатная, рвань поганая!
— Нукеры! Ко мне! — Взмахнул Рябой Hyp саблей, и сотни полезли через стены, хлынули через ворота, мигом заполнив главный майдан городка, окружив орущих старейшин.
Только тогда наконец-то те поняли, кто пожелал Едигира, и тут же сникли, пристыжено опустились на места, попрятали оружие.
Лишь Соуз-хан продолжал стоять, вдавливая носком сафьянового желтого сапога в землю древко бунчука.
— Я по закону имею право на поединок с ним, — высокомерно проговорил он, когда крики утихли, — но я же могу выставить вместо себя любого воина. Пусть старейшины ответят мне: прав ли я?
Старейшины, не ожидавшие такого поворота, склонили головы друг к другу и долго шептались. Наконец, Катайгул поднял руку и произнес:
— Да, Соуз-хан, ты имеешь право на поединок, если Едигир не пожелает отказаться от ханского шатра. Ответь, Едигир.
Едигир увидел, как все взоры обратились к нему и все ждали его слова. Спиной он ощущал горячее дыхание Рябого Нура и, чуть помедлив, тихо проговорил:
