После трех тестов погружения в магму я разве что не поседел от переживаний. Все ждал момента, когда силовое поле отключится и меня раздавит нарастающим давлением магмы. Ни о каких сувенирах с большой глубины речи не шло. Если хоть на секунду отключить поле, жар расплавит экзодоспех на секунды. А всю твердую материю вокруг все то же силовое поле разрушало. Гравитация делала свое дело, тянула меня вниз, все глубже в жерло вулкана. В какой-то момент пришлось включать световые фильтры на экране экзодоспеха, потому что из-за сильного жара пропала видимость. После смена спектра восприятия стали видны мягкие расплавленные породы с легкой проходимостью и твердые, которых даже такой жар не брал. Достигнув километровой глубины, я решил вернуться, так как не знал ничего об отказоустойчивости новой для меня техники. А вдруг энергии не хватит на путь назад?! Движки антигравовов потащили меня вверх под другим углом, из-за чего спуск занял пятнадцать минут, а подъем больше трех часов уже не по жерлу вулкана, а сквозь оболочку земной коры. Страшно было до жути! Энергии оставалось всего на пару часов работы. А если бы я застрял под землей?! Сверху толща камня, снизу припекающая попку магма. Жутко, в общем. Не дело это, лезть черт знает куда на технике, которая толком не опробована.
Я решил взять небольшой перерыв и все еще раз обдумать перед тем, как лезть в самое что ни на есть пекло. Мы с Марко не общались с тех пор, как я вернул ему машину пару месяцев назад. Встретились около бара, на той же самой парковке, где он мне рассказал, что больше не сможет учиться в колледже. Марко взял сумку-холодильник с пивом, а я холодный коктейль из Макдоналдса неподалеку. Сладкий… наверное.
Марко рассмеялся без причины.
— Когда ты позвонил, я думал, случилось что-то. Как там наши, в колледже? Слышал, Долорес застали с деканом. Шум был такой, что даже до меня докатилось!
— О, чел, это противно! Ему же, наверное, лет сто. Он лысый и ходит в своем дурацком пиджаке на все лекции.
— А что ты хотел, Адрок? Наша шоколадка Долли далеко не отличница, но ей хватило ума понять, что другим способом нормальной жизни она себе не обеспечит. Девка крутится как может.
— Стоп-стоп. Хватит! Давай не будем поднимать тему женской тяжелой участи. Им и так сложно жить. Все эти эмоции, особые дни…
— Эй, чувак, ты сам поднял эту тему.
— Когда?
— Проехали. Так что с учебой? Обо мне кто-то спрашивал?
— Я взял академический отпуск в конце августа. У отца были проблемы со здоровьем. Еще смерть Ричарда меня сильно изменила. Понимаешь, он был нашим сверстником. Рич хотел пригласить на свидание Ханни в следующее после игры воскресенье. Улыбался, поддерживал меня, когда я приходил подавленным после обследований моего отца. А тут раз — и его не стало. Он умер, Марко. Ричарда казнили на том стадионе. Сколько бы раз я это ни повторял, легче не становится.
— Эй-эй! Хватит так говорить. Ты же натурал, в конце концов!
— Фу-у-у! Это было реально мерзко!
— Найди девушку и оторвись за вас двоих по полной. Вон, бар позади нас. Пошли, подцепим кого-нибудь. Рич был клевым парнем, но и тебе пора жить дальше. Уже сколько? Четыре месяца в завязке?! Давай! Развязывай свой конец, пока он не отсох. Те ублюдки поплатятся! Их всех казнят, ясно?! Ты телек давно смотрел? Сиятельный их всех взял за задницу. Казни идут в прямом эфире каждый день. Сейчас идет поимка главы и его помощников. Тех, кто казнил людей на поле стадиона. Хватит, Адрок. Ричард умер. Отпусти его.
Марко схватил меня за предплечье, поставил пиво и освободившейся рукой сдвинул воротник кофты на моей шее.
— Это что за хрень с белыми линиями у тебя на шее? А на руках что? Что за мечта наркомана из выпирающих вен?
— Неважно.
— Эй, Адрок! Не прячься от меня, чувак. Я те друг, а не враг. Поговори.
Пожалуй, можно и поговорить.
— Мальчишество отличается готовностью без раздумий броситься на защиту своих идей и умереть за них. В то время как взрослость — это готовность посвятить всю свою жизнь службе этой идее. Это моя интерпретация слов австрийского психоаналитика Вильгельма Штекеля. Он писал о признаках незрелой личности, а я пытался разобраться в себе.
