— Ну, вот что. Я тебя принял, это уже много. Ты сейчас никто. Понял?
Максимов молчал.
— Понял, я спрашиваю? Молчишь? Ладно, молчи. И запомни: что упало — то пропало. Усек? Я ведь цацкаться не буду…
— Мне нужно деньги получить, — прервал его Максимов.
Бурый вытаращил глаза:
— Чего? Деньги? За что это?
— За работу.
— За какую, на хрен, работу?
— Я здесь работаю.
— Ты, кажется, дорогой мой, умом тронулся!
— Ничего подобного. У тебя в отделе кадров моя трудовая книжка лежит.
Бурый несколько секунд не понимал, что имеет в виду этот борзый мужик — пришел и требует какие-то деньги! Потом наконец сообразил.
— То есть… В смысле… Официально?
— В смысле — официально. Я здесь работаю ночным администратором. По крайней мере, так в трудовой книжке написано. И меня еще никто не увольнял. А моя зарплата? Пока меня не было, наверное, на депонент ушла? Я ведь года два ее не получал. Все недосуг было как-то.
— Ну ты и змей, — с непонятным выражением лица сказал Бурый. — Лена!
На крик тут же появилась та самая официантка, которая накрывала на стол.
— Леночка, будь любезна, зайди к Александру Никифоровичу, пусть выдаст тебе трудовую книжку этого… Господина… Как бишь его? Максимов. Вот. И денег пусть даст… Сколько в месяц у тебя по договору?
— Триста рублей.
«Во дает! — подумал Карпов. — Я и не знал, что у Николаича трудовая лежала в «Пальме». А с другой стороны — бандит, не бандит, а с налоговой ему проблемы ни к чему. Вот и платил в бюджет с зарплаты в триста «деревянных». Знали бы они, сколько он на самом деле имел! А ведь этого никто не знает… — Он внимательно посмотрел на Николая Николаевича. И я не знаю».
— Вот, пусть даст тебе девятьсот. Скажи: я приказал. Давай пулей!.. Да, — спохватился Бурый. — И пусть напишет приказ на увольнение за прогулы… Он знает. На того же Максимова.
Лена исчезла, и над столом повисла напряженная, нехорошая пауза.
— А с другом своим меня почему не познакомишь? — спросил наконец Бурый.
— А вы не знакомы?
— Почему? Я-то его знаю…
Карпов напрягся. Это откуда еще знает его Бурый? В то время, когда Толя Карпов работал следователем городской прокуратуры, Бурого еще и в Питере-то не было. Сидел у себя в Сибири. Силу набирал.
— Ну, если знаешь, то и ладно, — нехотя ответил Максимов. И хотел сказать еще что-то, но тут появилась Лена с бумагами.
— О, быстро ты, молодец! — Бурый одобрительно кивнул головой. — Все в порядке?
— Да. — Лена аккуратно положила перед Бурым лист бумаги, трудовую книжку и несколько купюр.
— Вот, держи… — Сергей Петрович протянул Максимову трудовую. — Уволен по статье тридцать третьей — за прогулы, — ехидно прокомментировал Бурый. — А это расчет. — Он двинул ладонью по столу, подталкивая деньги поближе к Максимову.
— Все, — сказал Бурый. — Свободны.
Максимов аккуратно убрал трудовую книжку в карман пиджака, не спеша сложил вчетверо приказ об увольнении. (Карпов молча наблюдал за этим спектаклем, который разыгрывали два бандита, и ждал, чем же все это кончится — не полез бы Максимов в драку!) Затем спрятал его в бумажник вместе с деньгами и поднялся из-за стола.
— Пойдем, Толя.
— Во-во, — кивнул Бурый. — Идите уже, Толя, с хозяином своим. А то у меня еще дела. Как говорится, деньги будут — заходите.
— Зайдем, зайдем, — сквозь зубы прошипел Максимов. — Не волнуйся. Увидимся еще.
— Да? Как страшно!
— Я ведь с приказом твоим не согласен. Попытаюсь обжаловать. В профкоме.
— Ладно, хватит тут выдрючиваться! Валите отсюда! Диму я вам, так и быть, прощаю…
Когда Николай Николаевич и Карпов вышли на Пушкинскую и дверь бывшей «Пальмы» за ними захлопнулась, Карпов положил руку на плечо своему бывшему боссу:
— Не переживай, Николаич. Подумаешь — мразь всякая куражится.
— А я и не переживаю. Мы еще поглядим, кто будет последним куражиться. Ты лучше туда посмотри.
Карпов взглянул в ту сторону, куда Максимов лениво махнул рукой, и увидел ту самую серую «Волгу», что преследовала их на набережной. Машина стояла в трех метрах от их «Форда». Внутри «Волги» никого не было.
— Ну, что скажешь? — спросил Николай Николаевич.
Карпов промолчал. Нехорошие предчувствия, которые он начал испытывать еще утром, постепенно обретали реальность.
