ПСС. Том 59. Письма, 1844-1855 гг. - страница 191

Je n’écris pas à ses parents, parce que j’espère encore qu’il a été fait prisonnier. La note que j’ai envoyée au camp ennemi, n’a pas encore eu de reponse. Je ne puis m’expliquer, chère Tante, le silence de tous ceux auxquels je ne cesse d’écrire: Vous, Valérien, Marie, Nicolas, Serge. Depuis ces derniers jours l’idée de quitter l’armée me vient de plus en plus. Je vois que cela me serait facile; mais pour faire ce pas, je voudrais avoir votre approbation. Et voilà, excepté le désir de vous faire plaisir en vous tranquillisant sur mon comte, le principal but de cette courte et несообразная lettre.^>5 Adieu, chère Tante, bonne et excellente Tante, mille et mille fois je baise vos mains et je vous jure que je ne cesse jamais de penser à Vous.

Votre Léon Tolstoi.

4 Septembre 1855.

Дорогая и чудесная тетенька!

27-го в Севастополе произошло большое и главное дело. Я имел счастье и несчастье прибыть в город как раз в день штурма; так что я присутствовал при этом и даже принял некоторое участие, как доброволец. Не пугайтесь: я почти не подвергался никакой опасности. 28-е, день моего рождения, второй раз в моей жизни было для меня памятным и печальным днем: в первый раз, 18 лет тому назад, это была смерть тетушки Александры Ильиничны; теперь — потеря Севастополя. Я плакал, когда увидел город объятым пламенем и французские знамена на наших бастионах; и вообще во многих отношениях это был день очень печальный. Валентин Колошин, которого я здесь очень полюбил, пропал. Я не писал его родителям, потому что я надеюсь еще, что он взят в плен. На запрос, который я послал в неприятельский лагерь, не пришло еще ответа. Я не могу объяснить себе, дорогая тетенька, молчания всех, кому я пишу постоянно: вас, Валерьяна, Маши, Николеньки, Сережи. В эти последние дни мысль бросить армию совсем приходит мне в голову всё чаще и настойчивее. Я вижу, что сделать это мне будет легко, но, чтобы решиться на этот шаг, я хотел бы иметь ваше одобрение. И вот, кроме желания сделать Вам удовольствие, успокоив вас на мой счет, главная цель этого короткого и *несообразнаго* письма.^>5 До свидания, дорогая тетенька, добрая и бесценная тетенька! Тысячу и тысячу раз целую ваши руки, — верьте мне, что я не перестаю о вас думать.

Ваш Лев Толстой.

4 Сентября 1855 г.

Печатается по автографу, хранящемуся в АТБ. Впервые опубликовано Н. Г. Молоствовым и П. А. Сергеенко в их книге: «Л. Толстой. Биографический очерк», Спб. 1911, вып. 3, стр. 142.

Почтовые штемпеля: «Получено 1855 сент. 21 Бахчисарай» и «Тула окт. 1 1855». На конверте рукою неизвестного слово Тулу зачеркнуто и написано: «Чернь» и «Письмо гр. Льва Ник. Толстого из Севастополя с войны».

^>1 27 августа 1855 г. произошел последний штурм Севастополя союзниками, после которого русские войска покинули все укрепления и отступили на северную сторону, куда переправились последние части войск 28 августа, затопив черноморский флот.

^>2 Толстой 25 августа выехал из Севастополя в Симферополь, откуда вернулся 27-го. Об его участии в сражении так писал полковник П. Н. Глебов: «... граф Толстой, поручик артиллерийский; он командует двумя горными орудиями, но сам таскается везде, где ему заблагорассудится.

4 августа примкнул он ко мне, но я не мог употребить его пистолетиков к делу, так как занимал позицию батарейными орудиями; 27 августа опять пристал он ко мне, но уж без своих горных орудий, поэтому я и мог, за недостатком офицеров, поручить ему в командование пять батарейных орудий. По крайней мере из этого видно, что Толстой порывается понюхать пороха, но только налетом, партизаном, устраняя от себя трудности и лишения, сопряженные с войною. Он разъезжает по разным местам туристом, но как только заслышит где выстрел, тотчас же явится на поле брани; кончилось сражение, — он снова уезжает по своему произволу, куда глаза глядят». «Записки П. Н. Глебова» — «Русская старина» 1905, № 3, стр. 528—529.

^>3 Тут у Толстого две странные ошибки. Тетка Толстого гр. Александра Ильинична Остен-Сакен, рожд. гр. Толстая, умерла 30 августа 1841 г., т. е. не 18 лет тому назад, а 14, и не в день рождения Толстого.