Последнее разграничение касается целей измерения, то есть того, что мы собираемся делать с полученными данными. В некоторых случаях цель — выявление индивидуальных различий между испытуемыми, оценка степени различия испытуемых из одной выборки по параметру агрессии, привязанности или чего-либо еще. Такая цель особенно часто стоит перед корреляционным исследованием, в котором осуществляется попытка выявления связи между вариациями значений одной группы показателей (например, индивидуальных различий в уровне агрессии у детей) и вариациями значений другой группы показателей (например, различий в полученном воспитании). В других исследованиях в центре внимания находятся не столько индивидуальные различия, сколько непосредственные детерминанты изучаемого поведения. Возьмем в качестве примера гипотетическое исследование социального подкрепления и агрессии. Цель такого исследования могла бы состоять в определении отношений между колебаниями уровня агрессии и наличием или отсутствием подкрепления, а не в оценке того, кто из детей более или менее агрессивен. Или же рассмотрим экспериментальное изучение связи просмотра телепрограмм с эпизодами насилия и агрессивного поведения, подобное тому, которое провели Либерт и Бэрон (Liebert & Baron, 1972). Вновь цель не в выявлении индивидуальных различий в уровне агрессии; цель — узнать, изменяется ли уровень агрессии как функция от характера телепрограмм, которые смотрят дети.
Описанное выше различие иногда называют различием между свойством и состоянием. При измерении свойства нас интересует вопрос, каковы люди вообще, при этом цель, как правило, состоит в выявлении связи измеряемой характеристики с неким другим показателем или некими другими показателями в одной и той же выборке. При измерении состояния нас интересует вопрос, каковы люди в данный момент, при этом цель, как правило, состоит в выявлении связи вариаций непосредственных поведенческих реакций с некоей потенциальной детерминантой изучаемого поведения. В обоих случаях, несомненно, важно выбирать адекватную операционализацию изучаемого конструкта. Более того, конкретные измерительные операции могут быть общими и для оценки состояния, и для оценки свойства. Если, к примеру, определенный итоговый индекс физических актов (ударов, пинков, щипков и т. д.) выступает как критерий индивидуальных различий по уровню агрессии, то этот же критерий, вероятно, может быть использован и в экспериментальном исследовании эффектов просмотра программ с эпизодами насилия. Однако, даже если критерии совпадают, способы измерения этих параметров и их использования могут быть разными в разных видах исследования, Когда в центре внимания находятся индивидуальные различия между людьми, первостепенное значение приобретает оценка специфических моделей поведения в выборке: возможность упорядочить результаты испытуемых по определенному параметру за-
висит от возможности оценить репрезентативные модели поведения каждого испытуемого. Когда же в центре внимания находится влияние экспериментальных манипуляций на изучаемое поведение, вопрос измерений в выборке, а также индивидуальные различия отходят на второй план: теперь нас скорее всего будет интересовать общий, сравнимый с другими, тип поведения, который позволяет выявить искомый эффект. В действительности в этом случае имеющиеся индивидуальные различия становятся даже помехой, поскольку вносят дисперсию ошибки, которая может искажать эффект, представляющий исследовательский интерес.
В этом разделе анализировался ряд направлений, по которым различаются измерения. Все они сведены в табл. 4.1. Как уже отмечалось, более полное освещение этой темы (например, Messick, 1983) добавило бы ряд новых граней. Однако, несмотря на это многообразие параметров измерения, принцип, который следует уяснить, довольно прост: мы выбираем стратегии измерения согласно конкретным целям исследования.
Таблица 4.1 Аспекты измерения
| Направление | Описание |
| Аспект поведения | Какой из аспектов поведения (например, частота, интенсивность, временные параметры) измеряется |
