Шкала весов включает не только равные интервалы между значениями веса, но и истинный ноль, то есть отсутствие веса на весах. Наличие нулевой точки на шкалах отношений позволяет делать выводы о пропорциях, что невозможно при использовании интервальных шкал. К примеру, можно сказать, что 40 фунтов в 2 раза тяжелее 20 фунтов. Но нельзя сказать, что 40° в 2 раза теплее 20°.
Уровень измерения — один из факторов, определяющих выбор статистических критериев. К вопросу об измерительных шкалах мы вернемся в главе 7, посвященной статистике.
До сих пор мы акцентировали внимание в основном на необходимости осуществлять выбор при переводе некоего глобального конструкта (например, агрессии) в некоторую специфическую, измеряемую форму (например, удары и пинки). Однако мы еще не обсудили параметры, по которым осуществляется измерение. Теоретики выделяют ряд параметров, или «граней» измерения (Messick, 1983). Часть из них мы рассмотрим в этом разделе, остальные — в дальнейшем.
Одно из кардинальных решений, которое нужно принять исследователю, касается определения конкретного аспекта поведения, который он будет изучать. Предположим, что наш воображаемый исследователь агрессии у дошкольников выбрал в качестве критерия агрессии удары. Однако все еще остается нерешенным вопрос, что конкретно в этих ударах будет измеряться. Исследователь, к примеру, может решить работать с частотой действий, то есть оценивать, как часто ребенок наносит удары. Такой прямой подсчет, вероятно, даст наиболее очевидный индекс того, что принято подразумевать под «уровнем агрессии». Альтернативных! вариант — работать не с частотой, а с интенсивностью, то есть оценивать, не как часто ребенок наносит удары, а какой силы эти удары. Интенсивность также имеет очевидную связь с тем, что понимается под «агрессией». Есть и еще один вариант: сосредоточиться не на частоте или интенсивности, а на временных характеристиках поведения. Исследователь, к примеру, может решить измерять латентность или скорость агрессивной реакции или же общую продолжительность эпизодов нанесения ударов. Эта трихотомия «частота—интенсивность—продолжительность» применима не ко всем видам поведения, изучаемым в психологии развития; однако во многих случаях ее вполне можно использовать. Если же такая возможность отсутствует, обычно имеются другие параметры, которые поддаются измерению. Редко какой результат подразумевает лишь единственный способ его измерения.
Выбор аспекта поведения для измерения предполагает наличие решения о способе измерения и, следовательно, ограничен внешними поведенческим проявлениями. Объектом измерения не всегда становится внешнее поведение. Исследователя агрессии могут интересовать и агрессивно окрашенные мысли или фантазии, то есть подспудное психическое содержание, а не фактическое поведение. Чтобы сделать вывод о психическом содержании, ему все равно необходимо выделить некую измеряемую реакцию (например, самоотчеты об агрессивно окрашенных фантазиях); однако в этом случае поведение — это лишь средство к достижению цели. Аналогично исследователь агрессивных эмоций должен получить вербальные отчеты об этих эмоциях; однако вновь объектом изучения служит нечто отличное от внешних поведенческих проявлений. В качестве альтернативы исследователь мог бы выбрать обходной путь и измерять не поведенческие реакции, а физиологические показатели (например, повышение частоты сердечных сокращений, повышение артериального давления) в ответ на ситуацию, провоцирующую агрессию. Эмоции — это только один из конструктов, которые позволяют производить не выраженные внешне измерения. В дальнейшем мы еще встретим множество примеров подобных конструктов.
Обратите внимание, что описанные в предыдущем абзаце варианты оценки иллюстрируют различные направления измерений. Одно из них — от явного к внешне не выраженному. В одних случаях нас интересует само поведение, в других — не наблюдаемые, более общие конструкты (мысли, мотивы, потребности и т. д.), которые предположительно лежат в основе видимого поведения. В одних случаях специфический объект наших измерительных операций — явное поведение (например, удары), в других — это некий скрытый недоступный для прямого наблюдения процесс (например, частота сердечных сокращений). Наконец, в некоторых случаях имеющееся в наличии и специфическое совпадает, в других — нет. Если говорить об ударах, то здесь присутствует совпадение — нас интересует, как часто ребенок бьет других детей, и мы измеряем частоту ударов. Исследователя же эмоций, скорее всего, не интересует частота сердечных сокращений сама по себе; частота сердечных сокращений — это лишь ключ к эмоциональному состоянию. Это различие определяют как различие между признаком и специфической моделью. Иногда мы измеряем специфические модели конструкта, то есть частные случаи (удары, плач, улыбки и т. д.) интересующего нас поведения. А иногда — только признаки, не конструкт сам по себе (поднятие бровей, изменение частоты сердечных сокращений и т. д.), по которым можно судить об этом конструкте. И разумеется, одна и та же характеристика может выступать либо в роли признака, либо в роли специфической модели, в зависимости от ее функции в конкретном исследовании. При изучении плача приступы плача, естественно, — специфические модели. При изучении привязанности приступ плача это признак — обычно один из множества, — по которому судят о характере привязанности.
