Райх возмутился и заявил, что органы юриспруденции не компетентны выносить суждения по научным вопросам, поэтому он не намерен подчиняться решению суда. Тут же за неуважению к суду он был приговорен к тюремному заключению. В тюрьме он и скончался от сердечного приступа.
В историю психологии Вильгельм Райх вошел как яркая, но очень противоречивая фигура. В его теории сексуальной революции черпали вдохновение молодые бунтари шестидесятых. Да и теперь, когда пресловутая революция, похоже, благополучно отшумела, идеи Райха наводят на многие размышления – в частности о том, к чему приводит сексуальное подавление или… его отсутствие! Большой популярностью пользуется так называемая телесно ориентированная терапия, основы которой были заложены опять-таки Райхом. А вот его оргонные причуды вызывают лишь усмешку. В США открыт даже специальный музей шарлатанства, где собраны всевозможные псевдоцелительские и подобные аксессуары, начиная с индейских амулетов для вызывания дождя. В этом музее оргонный аккумулятор Райха занимает место почетного экспоната. Однако “психологи”, которым неймется “делать погоду”, так и не перевелись…
Тараканьи бега на благо науки
16 июля 1965 г. в популярном американском журнале Science (“Наука”) появилась статья Роберта Зайонца “Социальная фасилитация”, положившая начало целому направлению социально-психологических исследований.
Уже одна эта фраза требует лексических пояснений. Польская фамилия Zajonc (ученый родился в 1923 г. в Лодзи и, подобно многим европейским коллегам, сделал карьеру в Америке) и по-английски звучит необычно, а в русской транскрипции варьируется на все лады. Однако издатели русской версии американского биографического словаря (в котором ученый включен в число 500 самых выдающихся психологов) предпочли именно такое написание – Зайонц.
Труднее со словом “фасилитация”. (Правда, адепты гуманистической психологии уже свыклись с понятием “фасилитатор”, хоть и затрудняются внятно по-русски объяснить, кто это такой). В английском языке это понятие встречается нечасто и почти исключительно в психологическом контексте – как производное от глагола facilitate – облегчать, помогать, способствовать. Не умея или не желая подобрать русский эквивалент, наши психологи в очередной раз позаимствовали термин-кальку. “Краткий психологический словарь” в присущей ему несколько “суконной” манере так разъясняет это понятие: “повышение скорости или продуктивности деятельности индивида вследствие актуализации в его сознании образа другого человека (или группы людей), выступающего в качестве соперника или наблюдателя за действиями данного индивида”. Про Зайонца в словаре ни слова, хотя именно он ввел данное понятие в научный обиход и наметил перспективы исследования этого явления.
Впрочем, о его приоритете можно говорить лишь с известной долей условности. Само это явление было зафиксировано еще в конце XIX века в опытах французского физиолога К.Фере, первооткрывателя психогальванического рефлекса. Затем оно изучалось многими исследователями, в частности в нашей стране В.М. Бехтеревым и Н.Н. Ланге. Было показано, что присутствие наблюдателя заметно влияет на осуществление человеком практически любой деятельности. Причем влияние может быть как положительным, так и отрицательным. Последний феномен получил название социальной ингибиции (подавления). Его наглядно иллюстрирует небезынтересный опыт, проводившийся в 20-х годах в Берлине в школе К. Левина. Испытуемыми в опыте выступали студенты – люди по большей части малообеспеченные, буквально недоедавшие. Их усаживали за стол, полный яств, и предлагали угощаться вволю. Единственной помехой выступал сам экспериментатор, который тоже усаживался за стол, но ничего не ел, а внимательно следил за испытуемым и что-то записывал в блокнот. Можно себе представить, что в такой ситуации у испытуемых “кусок не лез в горло”, и большинство вставали из-за стола голодными.
Сорок лет спустя Роберт Зайонц решил выяснить, от чего зависит успешность деятельности в присутствии наблюдателя. В качестве его испытуемых выступили не люди, а животные, причем даже не млекопитающие или птицы, а такие примитивные существа, как тараканы. Вероятно, на этом основании психологические выводы Зайонца можно было бы оспорить (допустить аналогию таракана и человека очень нелегко!), если бы полученные результаты не были впоследствии многократно воспроизведены в опытах на людях. (Вообще склонность к аналогиям у Зайонца очень сильна: одна из его работ даже вышла под вызывающим названием “Социальная психология животных”.)
