Людям в неволе было намного хуже. Заключенные ели собак и крыс. Цена сигареты сравнилась с ценой жизни. А уголовный авторитет "И" тем временем обрастал свитой - такими же скороспелыми апельсинами, молодыми да ранними. Способностей ноль, а потребности о-го-го!
Жили весело. Целыми днями варили "ханку", да пели блатные песни. На одного Ичигаева в день уходило не меньше стакана мака, да рядом еще голодные рты!
Оппозиция существовала всегда, как вечный противовес существующей власти. Но в уголовной среде не бывает импичментов. В один прекрасный момент на "малину" нагрянули "народные контролеры". "Смотрящего" загрузили в багажник зеленой "шестерки" и увезли на горную речку. Так в далеком средневековье колдунов проверяли на вшивость: утонет - святой человек; выплывет - на костер, сам дьявол ему помощник!
И быть бы бедняге Зауру неопознанным трупом, кабы не Гога Сухумский - Добрые люди "грянули в барабаны" незадолго до часа "Х". Дядя сыграл на упреждение и успел на "правилово" в самый последний момент. Был он на "мерсе" с московскими номерами, при деньгах и вооруженной охране. Стрелять, впрочем, не пришлось. Слово авторитета в уголовной среде звучит громко. К тому же, в местах заключения такая "текучесть кадров", что кто-то когда-то обязательно с кем-то сидел. А Кытя - тот вообще ходячая карта Гулага: во-первых, родился на Колыме, а во-вторых... нету в ГУИНе такого "хозяина", которого Старый не помнит сопливым гавкучим щенком. Был он, кстати, смотрящим и на той самой хате, давшей когда-то приют Жорику Ичигаеву на первые в его биографии три с половиной года.
Разошлись мирно. Оппозиция очень толково изложила свои претензии и Гога Сухумский признал, что она права. "Пусть будет, как было!" - гласил общий вердикт, и голодная братва отступила, унося в зубах отступные.
Черт с ними, с деньгами, - думал Георгий Саитович. - В конце концов, три тысячи баксов - это не деньги. Гораздо важней честь семьи, спокойствие рода. Волчонок подрос и пора его привлекать к семейному делу. Заодно пускай и должок отработает...
Как и все серьезные люди, дядюшка работал в Москве. Попал он туда вторым эшелоном, когда собственность уже поделили. Шел процесс концентрации капитала и в спорах "хозяйствующих субъектов" срочно понадобился аргумент, против которого не попрешь. То есть, именно он - Гога Сухумский - "дедушка русского рэкета".
Еще при Союзе нашел Ичигаев свою криминальную нишу. Он делал деньги из ничего. Скупал за гроши обязательства должников, а из них уже выбивал все: и долги, и проценты, и даже сверхприбыль. Выбивал, не взирая на лица. Будь это самый крутой бизнесмен, самый скользкий карточный шулер или самый последний бомж.
Это нам только кажется, что жизнь - копейка, что она ничего не стоит. Гога тоже сначала так думал, когда начинал. А когда разобрался до тонкостей, понял: стоит, еще о-го-го как стоит, сумей только взять!
- Нет у меня ничего, мамой клянусь, нет, - вещал какой-нибудь хитрован, - через полгода все до копейки отдам!
- Ты же в декабре обещал.
- Не смог в декабре, слушай.
- Почему не пришел, не сказал?
- Хотел, понимаешь, не смог: по срочным делам уезжал.
Такой вот бессребреник: квартиру жена забрала. машину - друг одолжил, да куда-то на ней уехал. Товар - тот вообще не его. А в кармане билет на Штаты и липовый паспорт. Наивный, не знает куда он попал, нужно будет - найдем и в Австралии.
- Сегодня отдашь, - поджимает Гога Сухумский, - с процентами это будет ровно три штуки зеленых.
- Откуда такие деньги?! Войди в положение, слушай.
- Ладно, войду, - ухмыляется Гога, - найду тебе человека. Он деньги сюда принесет, ему должен будешь. Сейчас позвоню...
- Мамой клянусь! - ликуя, лопочет должник. Думает, обошлось, по кривой объехал.
- Алло, Генрих? Привет, дорогой... да нет, не забыл. То, что ты искал, уже у меня: сидит за столом, улыбается...
"Клиент" действительно в эйфории. Он не в силах сдержать эмоции.
- Ну да, он продаст тебе свою почку. Дешево отдает, за каких-то три тысячи долларов. Так что давай, высылай бригаду с контейнером и хирурга.
