- Нет, тем самым влиятельным людям, что вышли в тираж, у которых есть все, кроме спокойной жизни?
Кажется, она ничего не заметила.
- Может быть, почести, звания, или признание бывших заслуг на нынешнем высшем уровне? - он брякнул "от фонаря" очевидную глупость и замер в ожидании ответного паса.
- Что ты, конечно же нет! - весело расхохоталась Анастасия. - Ты куришь? Я сейчас принесу пепельницу...
Неожиданно для себя, Максимейко открыто вспылил:
- Конечно курю. И ты об этом прекрасно знаешь, как и точный ответ на поставленный тобою вопрос. От новой власти не примут они ничего, даже рукопожатия, хотя бы из чувства элементарной брезгливости. А нужно им всего ничего: чтобы жить не мешали и уважали. Просто уважали, как обычного человека, на бытовом уровне.
Она округлила глаза:
- Что ты, родной? Успокойся! Никто никого никуда не вербует, даже в мужья. Если тема тебе неприятна, поговорим о погоде. Кстати, где твои сигареты?
- Кажется, в пиджаке.
- Это где?
- В районе прихожей.
- Сейчас принесу...
Оба смущенно заулыбались, потом не спеша покурили и повторно нырнули в постель. Процесс был долгим и обстоятельным. Анастасия постепенно входила во вкус. Что касается Максимейко, он действовал чисто автоматически. Голова была забита другим: в какую дурную затею его против воли собрались втянуть?
Когда оба в конец обессилили, он мысленно почти сдался:
- Тебе от меня что-то нужно? Сделаю все, что могу.
- И даже пообещаешь не психовать?
- Обещаю.
- Хорошо, дорогой. А теперь представь, что ты, как обычно в субботу, приехал к себе на дачу. Замки и запоры на месте, в доме чистота и порядок, на столе бутылка хорошего коньяка, а рядом с бутылкой записка с примерно таким текстом: "Молодец, братан, хорошая у тебя хавела. Можешь бывать здесь по пятницам и субботам. В остальные дни - ни ногой!" Представил?
- Мне-то что представлять? - засмеялся полковник. - В России опять смута. Хлопцы из Гарварда на всех ключевых постах. Отстоится это дерьмо, маленько заматереет, да начнет ковыряться в прошлом и сажать по подвалам мелкую сошку, вроде меня. "Ах, ты сволочь, душил демократию?!" В лучшем случае годика три припаяют, если не откуплюсь. Так думаешь, плакать буду? - отсижу и не похудею. У нас, в бывшем социалистическом лагере, так уж заведено: редко кто застрахован от беды и барака. И я не из их числа.
- А вот ему-то, ему каково, - не унималась Анастасия, - человеку, привыкшему только повелевать?
- Ему то? Ему хреново. Дача что? - тьфу! Надо будет, он десяток таких построит, не обеднеет. Тут дело в другом, тут удар ниже пояса: из Григориев Ивановичей - в Гришки?!
Таких ситуаций в масштабах страны очень и очень много, - параллельно размышлял Максимейко, - бывают и хуже. Милиция спит в оглоблях, без окрика сверху ходит кругами, не знает, кому служить. А реагировать надо. Уже и людей "из обоймы" начали ставить на счетчик. И что интересно, никто до сих пор не додумался делать на этом деньги. А что? - прибыльный и беспроигрышный бизнес, с расценками не для всех. Впрочем, о чем это я? Деньги - всего лишь деньги и не более того. Сколько, может "отстегнуть" человек, не стесненный в средствах, чтобы, к примеру, отомстить за честь своей дочери? Отомстить по полной программе, так, чтобы чертям тошно стало? Ай да Настя! Вот тебе и золото партии! Интересно, сама просчитала, или кто подсказал?
- Послушай, - спросил он в упор, чтобы проверить свою догадку, - то что ты мне сейчас рассказала, это просто пример из жизни?
- Нет, - она опустила глаза, - это первый крупный заказ.
Когда Максимейко вышел на улицу, было еще темно. Он шел по предрассветной Москве наугад, не выбирая дороги, и улыбался воспоминаниям. Было все: ужин с выпивкой при свечах, грустная негромкая музыка, чай, конфеты и разговор по душам, в ходе которого стороны заново узнавали друг друга.
С этого все и пошло. У Насти была светлая голова, здоровый цинизм, обширные связи и мертвая хватка акулы капитализма. Идея прозвучала из ее уст. На нее же легли первоначальные хлопоты: регистрация, уставной капитал, непредвиденные расходы. А он что? Его удел - черновая работа плюс личный состав. Основательно застоявшийся личный состав, которому не помешает хорошая встряска.
