– Верно, – подтверждает мамуля. – О таких заменах нам известно.
– Лады, так что же такое бейсбол с потолочным вентилятором? Это не то, о чем я думаю, а? – спрашивает Дрю, быстро переводя взгляд с одного из моих родителей на другого. Те выжидающе смотрят на меня. Лиз от возбуждения просто-таки подпрыгивает на стуле.
А‑а, вот чертовщина!
Я закатываю глаза и единым духом выпиваю вино из бокала, с легким «блямс!» шмякая его обратно на стол.
– Ладно, отлично. Картер, хватай деревянную разделочную доску с ручкой. Лиз, складывай в корзину все оставшиеся в духовке булочки. Джим, пускай вентилятор на малый ход и вместе с Дрю отодвигайте стол в сторону.
Все вытаращиваются на меня, раскрыв рты ровно на три секунды, а потом лихо принимаются действовать и запасаться инвентарем.
– Я еще выпивки принесу! – радостно возвещает Дженни.
– А у меня картофельное пюре, – сообщает мой отец.
– А картофельное пюре-то нам зачем? – спрашивает Картер, возвращаясь в гостиную с разделочной доской, известной так же как «бейсбольная бита».
– Клэр, этот мужчина, возможно, горяч яйцами, но вроде как туп умом, – верещит мамуля, восторженно трепля Картера за щеку. – Картофельное пюре – это перчатка-ловушка принимающего. А то!
По-моему, даже гадать не надо: моим родителям никогда не понять этот буйный вихрь, каким является Клэр и ее семейство. Не вижу в том ничего особенного. В общем-то, нельзя сказать, чтоб с предками я был так уж близок. Их манера родительства всегда включала в себя чуточку больше отстраненности, чем у большинства. Думаю, это одна из главных причин, что я осознал, как мне необходимо верно поступать по отношению к Клэр и Гэвину. Я вовсе не хочу, чтобы у моего сына возникло ощущение, будто для меня что-то хоть мало-мальски важнее, чем он. Не поймите меня превратно. Мои родители – хорошие люди. Они любят меня и делали все, как надо, поднимая меня на ноги. Они отдавали меня в лучшие школы и сильно верили в мое будущее. Когда я бросил колледж, который наводил на меня охренеть какую скуку, они не очень радостно восприняли это. Им ведь хотелось, чтоб я стал врачом или адвокатом, чтоб разделил с ними членство в окружном клубе. Им нравится все то, что негромко, опрятно, аккуратно и не без выпендрежа. Тут и думать нечего: они совсем не из тех, кто играет в бейсбол с потолочным вентилятором, и никогда такими не станут. Немало потребовалось времени, чтобы они перестали пытаться втиснуть меня в заранее выбранную форму и поняли, что им нужно просто дать мне возможность выбирать самому и самому жить своей жизнью. Их на самом деле приятно возбудила новость о том, что они стали бабушкой и дедушкой, и я знаю, что тут с ними все будет в порядке. Тут и свое преимущество имеется: по крайности, у Гэвина в жизни будет хоть кто-то, кто способен научить его, как вести себя за столом в компании, жаловаться на непомерные налоги и делиться опытом укрывания денег от властей. Поскольку его уже окружают люди, демонстрирующие, как надо ругаться, словно водила грузовика, и швыряться едой в потолочный вентилятор за ужином, все это, мне как-то здорово верится, поможет ему стать самым всесторонне образованным человеком на планете.
Надобно море объяснений и еще больше вина, чтобы наставить Клэр на ход моих мыслей. Ей хочется, чтобы все и вся ее любили, она считает себя неудачницей из-за того, что мои родители увидели ее только с худшей стороны. Когда я объясняю ей, что даже мне после двадцати пяти лет все еще есть чем поразить своих родителей, а потому ей нет резона вешать на себя собак, она наконец-то уступает и расстается с мыслью шоколадом выписать свои извинения на газоне перед домом моих родителей.
После того как моя мама приносит извинения за нежданный приезд, а Дрю делает жуткую подачу в вентилятор, которая заканчивается тем, что обеденная булочка попадает прямо маме в шею, мои родители осознают, как важно уведомлять о своем появлении заранее. Они изо всех сил сдерживаются, чтобы не делать брезгливых мин, пока на цыпочках обходят куски хлеба, которыми завален весь пол гостиной, и находят себе свободное местечко. Мой папа объясняет: ему показалось, что у него начинается простуда, но после короткого сна он почувствовал себя гораздо лучше, вот они и решили заехать к десерту. Клэр из кожи вон лезет, придерживаясь первоначального плана угостить моих всяческими напитками и сладостями, чтоб подмазаться к ним, но после того, как Рэйчел тридцать минут вынимала из моей мамы душу, требуя признаний, как в один прекрасный день та была бы не прочь попробовать секс втроем, а моего отца подстрекала признаться, что тот в шестидесятые употреблял ЛСД, мои решили, что им давно уже пора ложиться спать.
