Словом, обманул тот служивый в Гнилом Причале. Зачем обманул?
Постепенно Квирас кое-как освоился. Кухонная работа стала привычной, главное — приспособился дрова колоть, только этим и занимался. Все равно котлы отмывал плохо, а на иную какую работу не хватало расторопности. Другие десятники тоже махнули на него рукой, уже не ждали воинских умений от кухонного прислужника. На выпивку откладывать приучился.
И вдруг драконы разорвали древний договор. Не поймешь, чего. Поговаривали, что из-за побережников, вроде бы те в Драконью Пустошь из империи ушли и что-то там нарочно сделали, чтобы разозлить драконов. Хорошо, Император заново с ними передоговорился, даже и с выгодой для людей. А Квирас уж собирался из армии уйти — а то и сбежать, если так не отпустят. Говорили ему, что на войне прислужнику армейского повара легче всех выжить, да не верилось.
Не успел Квирас выпить от радости, что войны не будет, как все конные латники в одну ночь коней оседлали и отправились на запад. На самую, что ни есть, войну, притом даже в другом каком-то мире — вообще непонятно. Повезло, что отправлялись в спешке, потому поварят и других прислужников не взяли — коней им не полагалось. Если бы не торопились, то и Квирасу пришлось бы в чужой мир отправляться. На телегах с другими прислужниками или вовсе пешком. На войне им также конных латников обслуживать положено, кроме того, прикрывать их в бою пиками. Вместо этого перевели в дорожную стражу — те войска, что раньше стояли в заставах, тоже ушли на войну. А подорожные-то надо проверять, раз заведен порядок. По большей части на дорогах дослуживали старые служивые или моряки, от которых на войне все равно мало толку. И такие вот малообученные воинскому делу прислужники, как Квирас.
Перевели недалеко, всего-то по другую сторону Дубового Леса. Селение — то есть, и кабак, — рядом. В первые дни, когда Квирас сказал кабатчице, что в дорожной заставе служит, она щедро наливала в долг. А потом вдруг отказала. Поднимает крик теперь, грозится начальству Квираса пожаловаться. Клинп успокаивает, что тогда она уж точно долга не вернет, а Квирасу все равно боязно — вдруг разозлятся начальники за пьянство на заставе да на войну отправят? Случилось же такое с десятником, что раньше здесь служил. Правда, не за пьянство, а за взятку: проезжал купец большого обоза, сунул десятнику целый серебряный диск. Чистый, без видных меток. Однако еще до того купец диск чернилами помазал, на бумаге отпечатал и по отпечатку этому доказал, что взятка была. Та еще подлость. Клинп говорит, что потому особо много с проезжающих брать нельзя. Но как тогда с долгом расплатиться? Сколько еще впереди ночей без выпивки? Скорей бы уж смена подошла, — Квирас точно знал, что у Клинпа фляга полна крепкого, может и угостит глотком-другим, если нажаловаться, что замерз. С нетерпением поглядывал на кубок Аситы, не мог дождаться, когда масло перельется из верхнего сосуда в нижний. Раньше-то смену будить нельзя, разве что на дороге кто-нибудь появится. А если совсем по правилам, то вообще никому спать нельзя, это Клинп придумал отмерять время кубком и спать по очереди.
Квирас с тоской посмотрел на масло. Казалось, что оно вообще не перетекает. Подогнать бы его. Или можно было раньше времени перевернуть кубок, когда сверху вниз натекло совсем мало масла. Однако Клинп заметит — сосуды помечены, на одном нарисовано лицо Аситы, а на другом написано что-то непонятное. И Клинп как-то угадывает, который сосуд должен быть сверху в чей караул. Да и второй служивый, что сейчас храпит в шалаше — горец с длинным именем, — тоже заметит. Он уже в обиде на Квираса, что тот его имя коверкает.
Вдруг по ровной поверхности масла прошлись круги. Потом снова. Земля слегка задрожала, а там грохот донесся. Квирас слыхал про землетрясения, потому здорово испугался — вскочил, а что делать не знал. Больше всего хотелось спрятаться в шалаше, где храпели, несмотря на землетрясение, Клинп и горец, но вспомнилось, что надо наоборот из-под крыши выбираться, чтобы не придавило.
А грохот усиливался, и шел он откуда-то с востока. Квирас даже глянул туда. И увидел, как извивается в темноте вереница огоньков — как раз там, где проходит дорога. Что бы это могло быть? Подумалось, что огромадная светящаяся змеюка по дороге ползет — врали последнее время про больших змей, которых ничего не берет. Хотел убежать, однако нельзя покидать пост — иначе в патруль отправят — и не решился. Еще вспомнилось, что со змеями нельзя резко двигаться. Потом сообразил, что это не змея, а много всадников, а светятся подвешенные к пикам небольшие лучинные лампы — имперские конники тоже так разъезжали по ночам. Квирас едва не упал от облегчения. Однако откуда их столько сразу посреди ночи?
