Застрял в Гнилом Причале. Приятели как-то собрались и обошли заставу, но Квираса с собой не взяли. А тут еще лесоторговец, что Квираса нанимал, недосчитался бревен. Доказать ничего не мог, но тамошних жителей настроил, что работы никакой не давали. Городок-то мелкий, все друг друга знают.
Сидел, значит, Квирас у реки, тихо проклинал приятелей, лесоторговцев, стражников, побережников, родного отца. Вдруг подходит служивый — кафтан и сапоги новехоньки, бляхи начищены, лицо довольное. Видно, что ему-то на выпивку хватает. Разговорились, Квирас на судьбу пожаловался, служивый про армейскую жизнь рассказал. Очень даже завлекательно звучало: делать ничего не надо, кормят и одевают за так, еще приплачивают из казны. Квирас засомневался, знал откуда-то, что в армии муштра жестокая. Или на войну пошлют, а там же убить могут. Служивый отмахнулся, что муштра и война для тех, кто в пехоте или коннице, а так и небоевые люди нужны Императору — землекопы, плотники, кузнецы, огородники, портные, даже пивовары. Что-то в словах служивого не вязалось, однако когда повел он Квираса в кабак да принялся угощать чистым пивом, то много еще понарассказывал. Особо понравилось за армейских землекопов, как они докладывают начальству, что канавы вырыты и уже зарыты, а на самом деле вовсе не копали ничего, только землю разрыхлили, чтобы казалось, будто работали. И про поваров, что к ним сотники на поклон ходят. И про плотников, как они нарочно работу затягивают, чтобы побольше помощников набрать, так начинают числиться десятниками, а помощников на самом деле нету. Хотя про плотников не до конца понятно было.
После нескольких кружек Квирас решился. А у служивого даже свиток с собой оказался, только подписаться на нем, и ты в армии. В тот же день, не протрезвевши, отправился Квирас в Дубовый Лес, где казармы конных латников. Да не пехом, а на телеге с мукой, что на армейский склад шла. Как прибыли, привели похмельного Квираса к здешнему начальнику, глянул он и определил новобранца на кухню поваренком. Квирас обрадовался, было, а зря. Работа тяжелая — котлы драить, дрова рубить, воду таскать, да на побегушках. Главный повар больно злой попался, подручные у него не добрее. Отправят, скажем, Квираса на огород за петрушкой, а там свой десятник, и обязательно ткнет в пузо, аж согнешься — за то, что слишком много петрушки вырываешь. А после повар мешалкой съездит, что мало принес. И не ответишь им, и не огрызнешься, потому как начальство. Еще следят во все глаза, чтобы поварята ни одного лишнего кусочка не съели из того, что готовят. По правде, кормили неплохо, вровень с конными латниками, которых Император особо ценит. Даже выбор был — хочешь курятину, хочешь свинину, хочешь рыбу. Жаль, все сразу нельзя. А вот с выпивкой плохо — хоть наливали что ни вечер по чарке крепкого, да разве этого хватит? А со своей флягой поймают, так могут денег лишить. На самом-то деле можно хоть бутыль принести, но тогда, хочешь, не хочешь, делись с соседями. В казарме-то не спрячешься. Хорошо, что раз в восемь дней служивых отпускали в ближайшее селение, где хватало кабаков. И все равно, дороговата в здешних местах выпивка, Квирас за два раза все деньги растрачивал, а на третий как быть? В долг не верили ни кабатчики, ни служивые. Так и ходил под кабаками, облизывался, в надежде, что кто-нибудь после третьей чарки подобреет и угостит или хоть бы позволит допить за собой.
А от муштры освобождения не было, все равно с утра приходилось упражняться, получать затрещины от десятников. За то, что в мишень из самострела не попадает — а как в нее попадешь, такую мелкую? Другие попадают — ну, так везет им, а Квирас-то от природы невезучий. Что мечом неловко машет, все удары пропускает. Ну так объяснил бы десятник толком, как правильно отмахиваться! Другим объяснил, раз у них получается, чем Квирас хуже?! Хорошо, рубить мечом у Квираса еще как-то складывалось. И ходить строем тоже, хоть забывал спервоначалу поднимать пику на поворотах и съездил несколько раз по голове переднего. Так все равно же в шлемах упражняются, чего зря ругаться?
