Человек вышел на площадь и задумчиво остановился. Видимо, ожидал кого-то, потому что несколько раз оглядывался по сторонам и пожимал плечами.
— Давай, Маргофрон! — прошептал Пиндар азартно. Маргофрон как будто услышал призыв: взревев, он раскинул свой широкий плащ и с дубиной, зажатой в обеих руках, устремился на экзекутора. Тот отпрянул и потянулся за мечом, но в тот же миг дубина упала на его голову. Войлочный колпак немного смягчил удар, однако случившегося вполне хватило, чтобы чиновник потерял сознание.
Маргофрон с искренним удивлением уставился на поверженного им человека. Затем наклонился и стянул колпак с головы лежащего. Обнаружилась неприятность: смятые и испачканные кровью волосы. При виде крови толстый студент завизжал и отпрыгнул. Несколько секунд Маргофрон тяжело переводил дух, а затем опять нагнулся и начал отстегивать меч.
Соглядатаи переглянулись. Завладеть мечом экзекутора было лихим подвигом, совершить который не удавалось пока никому. С другой стороны, этот меч был собственностью мэрии и стоил куда дороже, чем войлочный колпак. За подобную кражу вполне можно угодить в лапы второго, уцелевшего, экзекутора и таким образом послужить к осуществлению его заветной мечты.
— Оставь, Маргофрон! — крикнул Эмери, выходя из укрытия. — Бери колпак — и бежим отсюда!
Услышав свое имя, толстяк содрогнулся всем телом и шарахнулся в сторону.
— Да я это, я, — успокаивающе сказал Эмери. — Не бойся. Оставь меч. Не трогай. Ты не убил его, а?
— Кого? — тупо спросил Маргофрон.
Эмери, хромая, выбрался на середину площади. Он присел на корточки рядом с чиновником, быстро ощупал рану у него на голове, нахмурился.
— Что? — в ужасе вопросил Маргофрон.
— Да ничего... Жив, только поранен. Дурак ты все-таки. Бери колпак, и давай поскорее уносить ноги.
Но они не успели сделать и двух шагов. Тот второй, которого ждал экзекутор, появился из второй улицы, выходящей на площадь. Это было одно из важнейших лиц мэрии, ответственное за конфискацию имущества у должников, поэтому его сопровождали трое солдат.
— Разбой! — крикнуло ответственное лицо.
— Бежим! — завопил Эмери.
Солдаты устремились вперед, и студенты метнулись в переулок, к своим. Поднялся ужасный переполох. Переулок был настолько узким, что там могли поместиться только два человека в ряд. Толкаясь и теснясь, студенты отступали. Эмери и Маргофрон, оказавшиеся последними, сдерживали натиск солдат, а чиновник, оставшийся на площади, кричал удиравшим врагам:
— Стоять! Вы арестованы! Ни с места!
Эмери размахивал шпагой, не столько атакуя противников, сколько следя за тем, чтобы они не сломали тонкий клинок своими копьями. Маргофрон подставлял под удары копий дубину, сам поражаясь ловкости, с которой орудовал непривычным для себя оружием. Открыв в себе неожиданный талант, толстяк сперва немного смущался, а потом вошел во вкус и принялся залихватски улюлюкать. Эмери старался держаться за его плечом — насколько ему это удавалось в тесноте переулка.
Наконец до их слуха донеслись ликующие вопли: студенты вырвались из западни и оказались на второй площади, откуда выводили на свободу десяток улиц, узеньких, как ущелья, извилистых и в полной мере коварных. Один за другим школяры растворялись в городке Коммарши.
— Они спасены, — сказал Эмери своему товарищу. — Теперь дело за нами. Будем прорываться.
Звучало все это достаточно героически, чтобы Эмери ощутил фальшь высказывания и брезгливо поморщился.
Маргофрон пыхтел, пот градом лился по его лицу, стекал с загривка, пятнал одежду на спине. От бока толстяка несло жаром, точно от пробежавшей несколько миль скаковой лошади.
— Постарайся уложить ближайшего, — велел Эмери Маргофрону. — Ударь посильнее. Только умоляю — не убей.
— Это уж как получится, — выдохнул Маргофрон. — А пусть сами не лезут!
Тресни его по голове и оттолкни, пусть упадет на остальных, — распоряжался Эмери. — Затем беги.
— Понял, — отозвался Маргофрон и обрушил дубину на висок ближайшего к нему солдата так стремительно, что даже Эмери не успел ничего понять.
Без единого крика солдат повалился назад и толкнул второго; тот также потерял равновесие. Третий остался на ногах и, видя, что преступники убегают, метнул им вслед копье. Промахнуться в узком переулке было сложно: куда ни брось, везде будет широкая спина Маргофрона.
