Угроза голода надвигалась и на Северный Кавказ. Население охватывала тревога. Положение усугублялось тем, что в районы Дона, Кубани, Ставрополья хлынули тысячи голодающих Поволжья, рассчитывая достать здесь хотя бы кусок хлеба, избежать голодной смерти. На местные органы Советской власти ложилась забота о размещении прибывших, особенно детей, приходилось изыскивать для них из каких-то фондов продовольствие, одежду, обеспечивать медицинским обслуживанием.
От благородного дела спасения голодающих не могла стоять в стороне и 1-я Конная. Ее бойцы и командиры от своих скудных по тому времени пайков делали отчисления в пользу голодающих, брали на иждивение детей. Только одна 14-я кавдивизия содержала 350 детей. Политработники 1-й Конной выступали на предприятиях с докладами о положении в стране, о борьбе с голодом. Я с таким докладом выступил на заводе "Аксай". Рабочие вынесли решение отчислить в фонд помощи голодающим четверть недельного заработка, а в дальнейшем, в течение всего года, ежемесячно отчислять в этот фонд однодневный заработок. Для спасения конского состава Конной армии от гибели здесь, как и на Украине, пришлось прибегнуть к крайним мерам: раскрывать крестьянские сараи, снимать с них солому, подчас полугнилую, делать из нее мелкую сечку, парить горячей водой и кормить лошадей.
Тяжелая обстановка была на руку контрреволюционным элементам. Приходилось считаться с возможностью усиления бандитизма. Требовалось принять самые решительные меры, чтобы не допустить этого.
Еще в сентябре 1920 года Владимир Ильич в телеграмме члену Реввоенсовета Кавказского фронта Г. К. Орджоникидзе писал:
"Быстрейшая и полная ликвидация всех банд и остатков белогвардейщины на Кавказе и Кубани - дело абсолютной общегосударственной важности"{78}. Он требовал осведомлять его чаще и точнее, что предпринимается для ликвидации бандитизма.
Тем большая ответственность ложилась на нас теперь. Борьба с бандитизмом, наведение твердого порядка, обеспечение безопасности граждан, охрана их мирного труда становились важнейшим и неотложным делом как воинов Красной Армии, так и местных партийных и советских органов.
Для согласования действий военных и гражданских властей Реввоенсовет округа создал краевое совещание по борьбе с бандитизмом при штабе округа под председательством командующего или его заместителя. По этому же принципу были созданы совещания в областях и районах.
Краевое военное совещание разработало положение и инструкцию по борьбе с бандитизмом. В этих исключительно важных документах, сыгравших свою роль, были, например, такие пункты: если бандит явится добровольно и сдаст Советской власти оружие, он восстанавливается в правах гражданства. Его возьмут на особый учет, вручат удостоверение по определенной форме и отдадут родственникам на поруки. Если же он снова уйдет в банду или будет держать с ней связь, имущество родственников или семьи бандита будет полностью конфисковано. Всем трудовым казакам и крестьянам, которых повлекли в бандитские отряды обманным путем, объявлялась амнистия.
Она распространялась и на тех главарей банд, кто сдается со своим отрядом, оружием и имуществом. Все сдавшиеся должны были зарегистрироваться в ближайшем военкомате и там получить документы на право жительства в пределах Советской Республики и особые охранные листы для ограждения их от ареста после добровольной сдачи.
Указывался определенный срок добровольной явки - 1 сентября 1921 года. Бандиты предупреждались, что по истечении этого срока к оставшимся в отрядах будут применяться суровые репрессии. Их хозяйства - скот, постройки, земля будут конфискованы и переданы переселенцам.
Все эти меры сыграли свою роль. Многие бандиты явились с повинной и с оружием, давали сведения о численном составе бандитских отрядов, о районах их действий, сообщали фамилии главарей. По донесению начальника оперативного управления Северо-Кавказского военного округа в штаб РККА, число бандитов за месяц уменьшилось на 3005 человек. Однако большинство банд, возглавляемых бывшими царскими генералами и офицерами, продолжало свою подлую деятельность и после амнистии.
