Весть об успехе восстания в столице с молниеносной быстротой разнеслась по всей стране и явилась сигналом к дальнейшему развертыванию активных выступлений против захватчиков. Ряды участников народно-освободительного движения росли с каждым днем. В освобожденный Кабул прибыл сын Дост Мухаммеда Мухаммед Акбар-хан, находившийся до этого на севере страны. С ним пришло около 6 тыс. человек узбекского народного ополчения, которое, по презрительному выражению жены генерала Сэля, "мало чем отличалось от толпы"{101}. Оккупантам вскоре пришлось испытать на себе силу ударов этого войска.
В борьбе против агрессоров участвовали все народы Афганистана. Британские гарнизоны оказались фактически блокированными в занятых ими крупных городах: под Кабулом, в Газни, Кандагаре, Джелалабаде. Над ними нависла угроза полного истребления. Их линии связи и пути сообщения с Индией были прерваны. Командующий английскими войсками в Кандагаре генерал Нотт отмечал, что "ни один европеец не может пройти 200 ярдов, не подвергаясь угрозе быть застреленным или изрубленным"{102}.
О власти или влиянии Шуджи уль-Мулька сейчас вообще уже никто не вспоминал. Его "армия" распалась. В декабре 1841 г. восстали входившие в нее два полка афганской кавалерии, которые примкнули к повстанческому движению{103}. Другие части этой армии также переходили повсеместно на сторону повстанцев. Их примеру кое-где следовали даже солдаты и сержанты англо-индийских войск{104} из числа завербованных в Индии.
Стремясь найти выход из создавшегося положения, один из наиболее активных инициаторов "восстановления шаха Шуджи на престоле его предков под английской охраной" - У. Макнотен сделал попытку применить испытанное средство - подкупы. Он вступил в переговоры с руководителями повстанцев, среди которых были Акбар-хан, Аминулла-хан Логари и др. На срочной необходимости таких переговоров особенно настаивал главнокомандующий британскими войсками в Афганистане генерал У. Эльфинстон. В письме Макнотену он сообщал об острой нехватке продовольствия и фуража, о большом количестве раненых и больных и отсутствии всякой надежды на помощь из Индии, о крайней военной слабости позиции, занимаемой англичанами под Кабулом. Эльфинстон подчеркивал, что "вся страна выступает с оружием против нас", и призывал "посла и полномочного министра" побыстрее договориться об эвакуации{105}.
Макнотен "пытался подкупить кого-либо из ведущих афганских вождей"{106}. Он выдал некоторым из них 50 тыс. рупий для подготовки проанглийского выступления, обещая еще 200 тыс. рупий в случае успеха{107}. Но попытка не дала никаких результатов: в сложившейся обстановке любой вождь племени, проявивший намерение оказать в чем-либо содействие агрессорам, находился бы перед реальной угрозой разделить их участь. Тогда Макнотен решил применить другие методы. В конце ноября 1841 г. погибли видные участники антибританского движения - Абдулла-хан Ачакзай и Мир Мас-джиди, и даже в английской литературе утверждалось, что их смерть была "предусмотрена" Макнотеном и Эльфинстоном, что Мир Масджиди был отравлен, а Абдулла-хан Ачакзай получил во время сражения пулю в спину от подкупленного предателя{108}.
Д. Кэй приводил в приложении к своему исследованию об афганской войне заметку из серампурской газеты "Фрэнд оф Индиа", многозначительно названную им "Сэр Уильям Макнотен и цена крови". Из нее явствовало, что Макнотен выплатил крупную денежную сумму некоему Абдул Азизу, "предложившему убить Абдулла-хана"{109}.
Эти действия, однако, не могли оказать существенного влияния на ход событий, и Макнотен был вынужден подписать И декабря 1841 г. соглашение, по которому англичане обязались вывести войска из Афганистана, вернуть Дост Мухаммеда и захваченных ими пленных. Афганские сардары согласились предоставить за плату эвакуирующимся войскам провизию и транспортные средства. Не будучи в состоянии трезво оценить обстановку и продолжая преследовать прежние цели британской политики, Макнотен включил в договор пункт о том, что афганцы не должны вступать в переговоры с иностранными государствами без ведома и согласия Англии{110}. Но и после заключения этого соглашения Макнотен продолжал лелеять надежду на раскол освободительного движения и использование одних группировок против других для сохранения английского владычества в Афганистане. П. Сайке объясняет согласие Макнотена на этот договор тем, что он "надеялся спасти ситуацию посевом разногласий среди жадных вождей"{111}. Сам Макнотен в письме выполнявшему его задания Мохан Лалу подчеркивал: "Если эти люди поссорятся между собой и мы сможем здесь удержаться, то это будет намного лучше, чем отступление зимой по снегу. Я готов истратить любую сумму, чтобы добиться этой цели. Не следует упускать из виду ни малейшей возможности для ее достижения"{112}.
