головой качнув и, глаза прикрыл, соглашаясь.
— Ладно, отдадут, — нехотя согласился и майор.
— Где связную разместим?
— С медсестрами.
— Дело, — и встал. — Идем дочка.
Лена свой аусвайс забрала, в пиджак сунула, под удивленный взгляд командира и,
за политруком пошла.
И не видела, как усмехнулся Георгий ей в спину, обескураженный ее поведением.
— К сестрам определишь, — приказал бойцу у избы Иван Иванович и вернулся к
другу.
— Что скажешь?
Тот пальцами побрякал по столу и рассмеялся:
— Ой, не знаю, Иваныч, но что-то в ней есть.
— Тогда поживем — увидим.
Лену Саня нагнал, остановил, сунув миску с кашей в руки.
— Поела уже.
— Да ну?
— Ага. Гляжу, оружие вернули, — кивнула на автомат на его груди.
— Есть такое.
— Мое забери. Сверток тоже.
— Ты куда?
— К медсестрам, — буркнул паренек за ее спиной. — Там жить будет.
— Ладно, туда и принесу, — заулыбался Дроздов.
Землянка медсестер оказалась в самой дальней стороне от центра расположения.
Вокруг на веревках, натянутых мех сосен, сушились бинты, ленты материи, исподнее.
— Там госпиталь, — буркнул опять парень, кивнув на виднеющуюся избу, метрах в
полсотни от землянки.
— Спасибо. Меня Пчела зовут, — улыбнулась ему. Он носом шмыгнул и покраснеет
отчего-то:
— Сашок.
— Приятно, — засмеялась и пошла внутрь своего нового жилища.
Добротная, вполне сухая и довольно просторная и светлая комнатка, была по-женски
уютно обустроена. На столике стояли полевые цветы в гильзе от снаряда, висели
занавески на оконце. Стояли даже настоящие тумбочки. На гвозде, на вешалке
висела одежда, в углу стояли сапоги. А прямо стояли три лежанки в ряд. На одной
сидела курносая девушка и что-то подшивала.
— Здравствуйте. Я Лена… вернее Пчела.
У девушки лицо от такого приветствия вытянулось.
— Надя, — протянула.
И Лена осела на табурет у стола: Надя. Опять — Надя. Ничего общего внешне ни с
погибшей подругой, ни с оставшейся далеко в Москве сестрой, но одно имя чего
стоило.
— Что — то не так?
— Так, — протянула. — Я с вами поживу, ничего?
— Живи, — плечами пожала.
— Спасибо.
— Не за что, — бровку тонкую выгнула. — Ты тоже медсестра? Из какой части?
— Из стихийно образованной.
Надежда моргнула, не понимая, и бросила попытку разгадать загадки новенькой.
Указала на лежанку у стены:
— Твоя будет. Здесь я, посередине Марина. Она сейчас в госпитале. Потом я ее
сменю, потом…
— Потом прибудет военврач и будет легче, — закончила за нее Лена.
— Военврач?! — удивилась и обрадовалась девушка. — Ой, как здорово! У нас же
тяжелые есть, смучались совсем миленькие! А мы делать, что не знаем! Медикаменты,
слава Богу есть, склад аптечный месяц назад взяли. Так и бинты, и йод, и даже
инструмент хирургический есть! А врача-то нет! У Симакова вон гангрена
начиналась, ногу резать надо было. А мы с Маринкой, ну клушки! Страшно — это как
резать-то? Ой, что пережили! А он?!
— Я вообще-то не медсестра, — передернулась, представив себя на месте девушек.
Она бы, наверное, в обморок упала. И умерла вместе с больным.
Надя ресницами хлопнула:
— Не медсестра? А кто?
— Комсомолка.
— А?…
Дверь скрипнула, Саня нос в комнату сунул. Увидел Надю и весь зашел. Заулыбался,
вытянулся, по привычке выказывая перед симпатичной девушкой в самом
привлекательном свете: бравым, высоким, веселым.
— Разрешите представиться? Лейтенант Дроздов.
Надя зарделась, улыбка сама на губы наползла:
— Надежда Симакова. Сержант.
Лена заметила знакомый блеск в глазах лейтенанта, почти точь в точь тот же
взгляд, как в поезде при знакомстве с ней и ее подругой, и пнула Дрозда по
сапогу: хватит флиртовать! Павлин, блин! Перья распустил!
Мужчина молча сунул ей сверток и пистолет грохнул сверху неглядя, и опять к Наде,
серенады петь.
Тьфу! — в сердцах пихнула его Лена и пошла за занавеску. Переодеться жуть как
хотелось, сил не было в грязном ходить. Развернула пакет и расплылась в улыбке
от радости и восхищения: ай, да Пантелей! Появится у него в следующий раз,
обязательно поцелует!
В сверке лежали темные брюки и черный свитер под горло, мягкий и теплый, легкий
как пух.
Лена с удовольствием переоделась. Покрутилась, разглядывая себя сверху вниз и,
огладила обнову: надо же, все в пору!
