Солдат оставили у подножья – незачем рисковать их жизнями. Скоро наткнулись на первый секрет. Мышь исчез на несколько минут. Когда он вернулся, два ножа в его перевязи были покрыты алым, с кинжала, который он держал в руке, капала кровь.
Они залегли в сугробе едва ли не перед самыми воротами в частоколе. По стене ходили часовые с дисциплинированностью хороших солдат.
–А из этого убивца вышел бы хороший охотник за головами, – бормотнул Мышь, – Или королевский офицер. В первый раз вижу, чтоб разбойничья шайка была так организована. Ладно, буйвол северный, давай мне эту штуку.
Гор снял со спины мешок и вытряхнул из него части, из которых Мышь за пять минут собрал двухзарядный арбалет на треноге. Инженер, разработавший эту машину, клялся, что его арбалет пробьет коня с латником навылет с двойного расстояния. И не солгал – у напарников были возможности испытать оружие в действии. Помимо дальнобойности и силы этот арбалет отличался и тем, что на прикладе его располагалась нашлепка их «хитрых стекол». На Земле, где я сейчас томлюсь в плену и веду свои хроники, это приспособление называют Оптическим прицелом.
–Тут важно подгадать время, – продолжал бурчать Мышь. – Начнем с правого. Смотрим двумя глазами: встретились, разошлись. Смотрим одним в стеклышки и быстренько спускаем тетиву, – первый болт вылетел со щелчком и вошел точно в горло намеченному разбойнику, – Теперь переводим на второго и…, – тоже самое произошло и со вторым болтом.
Как только бельт попал в цель, Гор неуклюже затрусил к воротам и вынес их ударом плеча. Следующий за ним Мышь потянул меч. Они оказались в окружении – идеально круглый и пустой двор усеивали полностью готовых к бою головорезов Убивца. Многие даже были в кольчугах, невесть с кого и когда снятых. Сам Шэйрад щеголял в рыцарском доспехе, но без шлема – вчерашняя добыча.
–Стоило догадаться… – разочаровано протянул Мышь, – Чересчур легко нас пропустили.
–А то, – согласился Кровавый Убивец, – Ну, братва, бей убивай.
Человеческая волна налетела на двух охотников за головами. Великан Гор крякнул, раскрутил свой молот, Мышь изготовил меч и трехгранный стилет. С первых же секунд схватки, Шэйрад понял – сегодня удача отвернулась от него и его молодцев. Огромный молот ломал мечи и пики, пробивал кольчуги и перемалывал в кашу все кости. Когда страшное оружие описывало круг, покалеченные и умирающие бандиты просто разлетались в разные стороны. Меч и стилет в руках Мыша производили меньше опустошений, но разили без промаха. Сражался наемник так, словно присутствовал на уроке фехтования: бубнил себе под нос, комментируя происходящее, орудовал клинками красиво, почти эстетично. Шэйрад посмотрел на крышу конюшни, где засел его лучший стрелок, но тот отрицательно покачал головой – слишком велик риск задеть своих. С проклятьем Кровавый убивец сам достал гвихир и бросился в схватку. Первой жертвой он избрал Мыша, отбивающегося от двух противников сразу. Однако охотник не только сумел уйти от удара, который сам Шэйрад, привыкший за последние годы сражаться с безоружными крестьянами или трусоватыми ополченцами, почитал верно смертельным, но и воткнул стилет в глаз одному из своих противников. С разворота он зарубил мечом второго и остался один на один с атаманом. Головорезы, зная мастерство своего вожака, всем скопом атаковали Гора, вокруг которого росла гора тел с расплющенными грудинами, проломленными черепами и сдавленными в кашу руками.
После первой же пробной сшибки клинков бывший ворлок понял, что встретил как минимум равного себе противника. Правда, к чести его, стоит заметить, что и Мышь подумал то же самое и даже прекратил бурчать себе под нос. Эти двое бились самозабвенно, не замечая, что творится вокруг, поэтому и пропустили собственно, конец всей битве: великан Гор разметал всех головорезов убивца. По условному сигналу – реву великана – сбежались ополченцы, которых оставили на дороге. Эти отыгрались на шайке Шэйрада сполна: со странным для вчерашних лапотников-пахарей остервенением приканчивали еще живых.
Шэйрад, тем временем, обнаружил, что дело его плохо. Спереди наседает Мышь, сбоку подбирается великан с молотом, все подручные мертвы, кроме приснопамятного стрелка. И он рискнул – сам почти полностью открывшись в финте полоснул гвихиром по простой куртке наемника, надеясь, что под ней не окажется кольчуги и молясь, чтоб бывший рыцарский доспех не подвел. И он не подвел: меч охотника скользнул по бахтерцу, стилет сломался о наплечник, войдя, правда, на четверть дюйма в уязвимое сочленение. Пируэтом, потребовавшим напряжения всех сил (в доспехах-то двигаться не очень сподручно) Кровавый убивец разорвал дистанцию, сложил пальцы в ворлокский символ и выкрикнул:
