– Мне было страшно, Нэнси, – прохрипел он. – Тебя могли убить!
– Нед, – сказала Нэнси, – я видела наверху какое-то движение. Не думаешь ли ты…
– …что это был Макс?
Нэнси кивнула.
– Я не видел того, что видела ты, Нэн, но это вполне возможно.
– Может, Макс и не хотел убивать Полу, но она мертва. Теперь он должен позаботиться о нас. Он знает, что, если мы выберемся отсюда живыми, то прямиком пойдём в полицию!
– И поэтому он должен нас убить? – переспросил Нед.
– Если он виновен, – ответила Нэнси. – Или он попробует нас запугать, так чтобы мы и рта не могли раскрыть. – Нэнси вздрогнула. – Эй, – сказала она, – ты не мог бы одолжить мне свою куртку ненадолго? От мысли, что Макс разгуливает где-то неподалёку, у меня начинается озноб.
Нед закутал её в свою куртку.
– Мы должны рассказать остальным о случившемся, – сказал он. – А так бы я сам тебя согрел.
Нэнси усмехнулась.
– Держите себя в руках, Никерсон… хотя бы на время, – прошептала она.
Остальные уже выбрали место для ночного лагеря и разделили обязанности по хозяйству.
Мерседес склонилась над костром с пылающими от жара щеками. Она помешивала суп в маленькой алюминиевой кастрюльке, аккуратно установленной на трёх камнях.
Нэнси села рядом с ней.
– М-м-м, пахнет вкусно, – одобрила она. – Овощной?
Мерседес кивнула.
– Жаль, что так мало. Боюсь, от него у всех только разыграется аппетит.
– Ну, может быть, завтра нам повезёт и мы найдём ягоды, – засмеялась Нэнси. – Без медведя. Или ручей – тогда, возможно, нам удастся поймать какую-нибудь рыбу.
Мерседес тоже слегка засмеялась.
– Вот это была поездка, да? – серьёзно сказала она. И содрогнулась. – Поверить не могу в то, что случилось с Полой. По возвращении домой я должна буду рассказать её семье…
Нэнси сочувственно кивнула. Затем, осторожно подбирая слова, сказала:
– До этого я спрашивала тебя, что ты знаешь о конкурсе. Ты случайно не вспомнила о нём что-нибудь ещё?
Мерседес потрясла головой.
– Я же сказала, – нетерпеливо ответила она. – Я ничего не знаю. Конкурс уже был, когда я впервые услышала о поездке.
– Тогда, может, ты расскажешь мне о бизнесе Полы, – продолжила Нэнси, – или о её дружбе с Максом.
Мерседес нахмурилась.
– Не думаю, что они вообще были друзьями. Макс был просто свободен на время поездки. И он знал реку.
– Ладно, а что насчёт её семьи? – спросила Нэнси. – Ваши семьи часто видятся?
Мерседес посмотрела вдаль.
– Что ты хочешь знать? Нет смысла ворошить прошлое.
– Какое прошлое? – зацепилась Нэнси.
Мерседес как будто растерялась.
– Я… я имела в виду то, что случилось за последнюю пару дней, – сказала она. – Мы должны выбираться отсюда. Зачем выяснять, почему всё вышло так, а не иначе? Особенно теперь, когда… – Она запнулась. – Теперь, когда Пола мертва. – Её глаза наполнились слезами, и она отвернулась к огню.
– Наверно ты права. Но почему, – упорствовала Нэнси, – ты не удивилась, когда узнала, что Пола украла компас? Почему ты подозревала её? – Нэнси знала, что если Мерседес откроется, у неё будет ключ к разгадке.
– Я больше не хочу разговаривать, – исподлобья сказала Мерседес. – Ты не заставишь меня говорить.
– Нет, – признала Нэнси. – Но когда мы вернёмся к цивилизации, полиция заставит.
– Тогда и заговорю, – сказала Мерседес, снимая котелок с огня и поднимаясь. – Кто знает? Вдруг мы вообще не вернёмся к цивилизации. Нам всё равно ещё день идти, не меньше. – Она повернулась к Нэнси спиной. – Внимание, все, – позвала она, – суп готов.
Поедая суп и положенный ей кусочек вяленой говядины, Нэнси думала о словах Мерседес: «Нет смысла ворошить прошлое». Нэнси была уверена, Мерседес говорила не о событиях последних дней. И вообще, она была уверена, что Мерседес что-то знает – что-то, о чём не рассказывает. Что-то, о чём не расскажет.
Нэнси завернулась в куртку Неда, радуясь, что ему не было холодно и она могла ей воспользоваться. Потом нахмурилась, больше думая о деле. Конечно, зацепок было немного, но она чувствовала, что упускает пару каких-то важных деталей. Каждый раз, начиная формироваться в её сознании, они исчезали прежде, чем она успевала их поймать.
Ну, решительно подумала она, Мерседес не помешает ей отыскать правду. Ничто не помешает, даже нарастающее чувство безысходности. Нэнси Дрю никогда не останавливалась на полпути – не остановится и на сей раз.
