– Знаешь, Мария, мне кажется, что Карено не женится на тебе никогда. Извини, конечно, за прямоту. Может быть, я и ошибаюсь, но иногда мне бывает даже жаль тебя: если ты его и вправду любишь, то тебе опять не повезло. Говорю это не за тем, чтобы посеять между вами вражду. Я искренне желаю тебе счастья и потому прошу еще раз подумать, верный ли ты сделала выбор. Я не женился на тебе, потому что был молод и глуп. Но твой избранник уже далеко не мальчик. Да если бы ты и Хосе Игнасио хоть в малой степени были ко мне благосклонны, ничто бы не помешало мне уже давно на тебе жениться!
– Может, в твоих словах и есть какая-то доля истины, – не стала изображать из себя счастливицу Мария. – Сейчас вот мы опять в ссоре из-за этой поездки. Но все дело в том, что я люблю Виктора. Да, у него непростая и даже, мягко говоря, своеобразная любовь ко мне, но одно я знаю точно: Виктор меня никогда не предаст.
Хуан Карлос ушел, Хосе Игнасио еще не вернулся, сосредоточиться на работе тоже почему-то не удавалось, и Мария набрала номер Виктора.
К телефону подошла донья Мати и сказала, что сына нет дома.
– Так поздно? Что-нибудь случилось? – встревожилась Мария.
– Ах, дочка, даже и не знаю, как сказать. С тех пор, как ты уехала, Виктор стал странным…
– Донья Мати, будьте со мной откровенны, прошу вас!
– Мария, тебе надо возвращаться как можно скорее. Происходит немыслимое: мой сын гуляет одновременно с несколькими женщинами.
– Этого не может быть, донья Мати. Наверно, он пошутил, а вы приняли это за чистую монету.
– Если бы так! Но он приводит их в наш дом! Доктора Габриэлу и одну бразильскую манекенщицу. И обеим морочит головы.
– Это невероятно!
– А когда он узнал, что ты встретилась там с Хуаном Карлосом, то наговорил таких нелепостей! Совсем с ума сошел!
– Это была чистая случайность, поверьте мне.
– Я знаю, детка. Но как это объяснишь Виктору? Вернись, ради Бога, не то… потеряешь его навсегда.
– Нет, донья Мати, тут что-то не так! Виктор не может обмануть меня! Он просто не может этого сделать!
Остаток вечера Мария потратила на письмо к Виктору. Затем, не дождавшись Хосе Игнасио, погасила свет. Очнулась она от звука открываемой двери.
– Хосе Игнасио? Хуан Карлос?.. Ты?.. Но что тебе здесь надо?
– Я не могу уснуть. Не могу уехать, не повидавшись с тобой еще раз. Я все говорил не то, не так, не сумел сказать чего-то главного.
– Не кажется ли тебе, что сейчас для этого не самое подходящее время?
– Я бы сказал, совсем наоборот, – Хуан Карлос приблизился к Марии настолько, что последнюю фразу буквально прошептал ей на ухо.
– Хуан Карлос, оставь меня!
– Мария, Мария, перестань вести себя, как чужая. Ведь ты видишь, что мы по-прежнему очень глубоко чувствуем друг друга. Мы любим друг друга!
– Любим?
– Позволь мне доказать, что ты все еще любишь меня.
– Нет, нет! Отпусти, Хуан Карлос! Отпусти!
– Ты не переставала любить меня, я знаю! – говорил Хуан Карлос в паузах между поцелуями, когда Марии удавалось увернуться.
– Все! Хватит! Отпусти! – Мария резким усилием вырвалась из объятий Хуана Карлоса.
– Ты ошибаешься, Хуан Карлос: с Виктором я узнала настоящую любовь! А теперь уходи. Уходи, пока не пришел Хосе Игнасио.
Благодаря стараниям Ивон Хосе Игнасио уже довольно много выпил, а его подружка не унималась и снова заказывала спиртное.
– Нет, больше не могу, – все плыло перед глазами Хосе Игнасио, – пойдем отсюда.
– Так скоро? Мы ведь еще не потанцевали.
– Мне не хочется танцевать. И вообще, я не могу даже двигаться.
– Под эту музыку не надо будет много двигаться. Ну, давай! Станцуем один танец и пойдем.
Музыка и вправду была медленной, томной, сладковато-тягучей. Веки Хосе Игнасио непроизвольно сомкнулись, и он отчетливо увидел Лауру.
– Я так люблю тебя, Лаура, – произнес он то ли мысленно, то ли наяву, но Лаура ответила ему:
– А я тебя люблю еще больше!..
– Лаура, любимая, не уходи, говорил он уже у себя в номере и в ответ слышал:
– Нет, я не уйду. Обними меня.
– Правда, ты больше не уйдешь, не оставишь меня одного?
– Я буду с тобой все время, сколько ты захочешь. Утром Хосе Игнасио обнаружил рядом с собой в постели…
