>Мама сказала мне, что вы с Горацио неделями искали памятник, а когда нашли, ты очистил его от водорослей, использовав практически весь наш запас кислорода, и поэтому я хочу сказать, что это лучший подарок на день рождения в моей жизни. И много ли отцов способны проделать такую гигантскую работу, чтобы порадовать дочь в день ее восемнадцатилетия?
>Немного.
>Ты сказал мне, что провел свой восемнадцатый день рождения в Парке любви в Филадельфии, просто сидел на скамейке и что-то писал в тетради.
>Из твоих рассказов о своем прошлом на суше – и из обрывков ваших с мамой разговоров – я поняла, что твое детство было просто чудовищным.
>Что ты многое пережил, прежде чем попал на Аванпост 37 и стал моим папой.
>Я хочу сказать тебе спасибо.
>Папа, ты хороший человек.
>У меня было прекрасное детство.
>Я тобой восхищаюсь и надеюсь стать такой, как ты.
>Всю свою жизнь я наблюдала за тем, как ты управляешь мощным лучом света – здесь, на Маяке номер 1.
>Но никто так к нам и не приплыл.
>Мы ни разу не видели кораблей.
>Но ты все равно направляешь луч света – просто на всякий случай.
>Мощный луч света.
>Прекрасный луч света!
>Мы здесь, чтобы видеть его, и этого достаточно.
>До настоящего времени я толком не понимала, насколько это было – и есть — важно.
>Мне тяжело оставлять вас одних, хотя я не сомневаюсь, что с тобой и мамой все будет в порядке.
>И надеюсь, что вы приедете меня повидать, когда я обоснуюсь на новом месте, но я не обижусь, если вы не сможете, и вообще я буду навещать вас как можно чаще.
>Я отрезала для тебя прядь своих волос.
>(Мама рассказывала, что на свое восемнадцатилетие ты напрочь состриг волосы, но я, естественно, не собираюсь ничего такого делать, потому что волосы – моя гордость.)
>Если ты сейчас это читаешь, значит уже нашел прядку, вложенную в письмо.
>Как-то раз ты сказал мне, будто давным-давно женщины дарили свои локоны любимым мужчинам; это было в те незапамятные времена, когда рыцари гнали своих лошадей по бесконечным просторам суши, и людьми правили короли и королевы. А потом, рассказывая мне сказки на ночь, ты еще не раз вспоминал о рыцарях – еще до того, как мы начали вместе читать «Гамлета».
>Я люблю тебя, папочка.
>Никогда не забывай об этом.
>И вообще, у меня все будет отлично.
>Мама говорит, что в моем возрасте ты даже не надеялся ее найти, и тем не менее нашел.
>Должно быть, ты никогда не думал, что встретишь меня, и вот теперь я хочу встретить людей из своего будущего, потому что, возможно, именно на этом и держится мир.
>С тобой все будет в порядке.
>Что там обычно вы говорили с твоим соседом? Ну, с тем стариком? Уолтом, что ли?
>«У нас всегда будет Париж!»
>Ну а у нас всегда будет памятник ЛЮБВИ на дне Глобальной общей зоны номер 2.
>У нас всегда будут Аванпост 37, и Маяк номер 1, и дельфин Горацио, и Филадельфия Филлис, и «Кто здесь жил?», и остальное.
>Ты спишь возле меня в кресле, и я прислушиваюсь к твоему дыханию.
>У тебя такой умиротворенный вид.
>Ты выглядишь именно так, как и должен выглядеть настоящий папа.
>И судя по улыбке на твоем лице, тебе снится чудесный сон.
>Именно поэтому я уже час наблюдаю за тем, как ты спишь.
>И все это время я желала, чтобы твоя память превратилась в бескрайнее море, где мы могли бы вместе плавать с аквалангом, потому что мне нравится видеть Памятник любви, установленный на дне твоего сознания.
>Я знаю, он огромный, и красный, и очень красивый, потому что ты столько лет счищал с него водоросли. Я знаю, ты очищал от сорной травы во́ды своей памяти – ради меня, ради мамы, чтобы мы могли вместе отпраздновать мой восемнадцатый день рождения, а я могла двигаться дальше и наслаждаться жизнью, которую ты мне подарил.
>Папа, продолжай бороться с сорной травой.
>Очищай свою память.
>И управляй мощным лучом.
>Даже если никто на него не смотрит.
>С любовью, твоя дочь С.
