– Это уж мне решать. Ой, извините, конечно… Характер у меня не сахарный, понимаю, но это все из-за переживаний. Из-за этих ужасов!
– Вы глотните водички и рассказывайте. Дальше. Про родителей расскажите, коль тему дедушки и бабушки мы уже обсудили.
– Х-хорошо. Сразу после войны родилась моя мать. Старики расстроились - дед очень хотел мальчика, чтоб отдать его в Суворовское либо Нахимовское училище. Поэтому мама сделалась нелюбимым ребенком. А когда выросла, вообще пошла поперек воли родителей… Пожалуйста, выслушайте все это! Это важно! Говорят, иногда негативное влияние на жизнь человека оказывают тени его предков!
– И вы полагаете, что вам с того света угрожает дедушка-генерал? Только не плачьте! Я вас слушаю внимательнейшим образом. Так чем ваша мать не угодила своим героическим родителям?
– Она вышла замуж. Но не за того парня, которого ей прочили в женихи. На танцах она познакомилась с моим… будущим отцом.
– …А он оказался простым рабочим,- протянул в пространство Викентий. Эта история представлялась ему старой как мир.
– Да, токарем. И к тому же немосквичом, жившим в рабочем общежитии. Они с мамой тайно поженились, а когда явились пред очи дедушки и бабушки, тех хватил удар. Моим родителям пришлось уехать из Москвы на родину отца, в деревню Кирзачи…
– Ор-ригинальное название.
– Этой деревни даже на карте нет,- мрачно хмыкнула Надежда.- А я там, между прочим, родилась.
– Безобразие какое! - попытался разрядить обстановку Викентий.- Но я думаю, население Кирзачей скоро осознает свою роковую ошибку и установит возле сельмага ваш памятник.
Девушка этих потуг остроумия не оценила и глянула на дипломированного мага так, что тот почувствовал, будто его крепко держат за шиворот.
– Я могу продолжать? - Надежда чуть поджала свои безупречно очерченные губы, покрытые темно-розовой помадой.
– Д-да… Извините, я глупо пошутил,- смешался маг.
Позднее, анализируя их первую встречу, Викентий поражался тому, как легко он пошел на поводу у этой красотки. Уже не он - практикующий чародей и прирожденный знаток человеческих душ - направлял беседу в нужное русло. И парадом тоже командовал не он.
Всем завладела Надежда.
И это было только начало.
– Когда бабушка узнала о моем рождении, она потребовала у матери, чтобы та, едва мне исполнится пять лет, отправила меня в Москву, где я получу все: достойное общество, достойное образование и достойное наследство. Мама согласилась. Их любовь с отцом давно сошла на нет, он пил, а однажды с похмелья попал в патрон собственного станка. Ему переломало ребра, легкие порвало… В общем, мне исполнилось четыре года, когда отец умер. Мать год промаялась со мной, а потом нашла себе приятеля, собралась за него замуж. Только приятель поставил условие: меня в интернат. Тут-то и вмешалась бабушка. Она забрала меня в Москву, и с тех пор бабушка и дед - вся моя семья. О судьбе матери я ничего не знаю, да и не хочу знать. Дед умер десять лет назад, а бабушка… Бабушка сделала меня такой, какая я есть сейчас.
– Я готов устроить вашей бабушке овацию,- совершенно искренне сказал Викентий.- Может, она вас и из нагана стрелять научила?
– Я справлюсь с любым огнестрельным оружием, начиная с «беретты» и заканчивая гранатометом,- холодно отрезала генеральская внучка.- Но к нашему делу это не относится.
– Почему же тогда вы обратились ко мне за помощью?!
– Тех, кто угрожает моей жизни, гранатометом не напугаешь. Их даже водородная бомба не возьмет.
Красивое лицо Надежды словно окаменело: то ли от ненависти… То ли от страха.
– Вы говорите, говорите,- заторопил ее Викентий.- Вам нужно выговориться, станет легче. А хотите, я чаю вам налью?
– Лучше текилы.
– Вот с текилой у меня как-то…
– А вермут есть?
– Минуточку…
Таинственная генеральская внучка выпила бокал вермута, как воду, и взгляд ее сделался более спокойным.
– Итак,- она игриво махнула рукой с опустевшим бокальчиком,- дальнейшие этапы моей биографии. Хотя мне всего двадцать два года, жизнь у меня достаточно бурная. Даже чересчур. Четыре года я училась в Институте практического востооведения.
– Ба! У нас теперь даже такой есть?
