В августе 1945 года, подводя итоги закончившейся Второй мировой войны, Черчилль заявил в беседе в английским королем Георгом VI, что взлом «Энигмы» стал решающим фактором в достижении победы над странами «оси». Обладая вооруженными силами, превосходившими своей численностью и вооружением английские войска, противник значительно отставал от Англии в области радиоразведки. Ветеран Блетчли-Парка Гарри Хинсли в своем историческом исследовании, посвященном роли радиоразведки при ведении боевых действий, пришел к выводу, что дешифровки «Энигмы» сократили Вторую мировую войну на несколько лет, сохранив жизни многим людям по обе стороны фронта и не позволив Советской России намного дальше продвинуться в Европе в западном направлении.
С Черчиллем не согласился английский историк Поль Кеннеди, который написал, что Вторая мировая война стала битвой людских и материальных ресурсов. У Советской России и США этих ресурсов оказалось значительно больше, что и предрешило исход войны. Другой ветеран Блетчли-Парка Ральф Беннет возразил Хинсли, заявив, что если бы не было дешифровок «Энигмы», то союзнические страны изыскали другие возможности для получения нужной им разведывательной информации, например, с помощью разведки с воздуха.
Но как бы ни спорили историки, несомненным остается одно: дешифровки «Энигмы» оказали огромное влияние на исход битвы за Англию и битвы за Атлантику. Очевидно, что рассмотрение этих исторических событий невозможно без признания решающей роли, которую сыграли действия английских дешифровальщиков в достижении победы англичан над немцами в этих битвах.
Послевоенная трансформация
Весной 1945 года поместье Блетчли-Парк больше всего напоминало учебное заведение в преддверии продолжительных каникул. Его обитатели смертельно устали от продолжительной изнурительной работы. Интеллектуальная нагрузка на них в годы Второй мировой войны была неимоверной, и в результате многие заболели нервными расстройствами. Поэтому большинство английских дешифровальщиков с чувством облегчения встретили известие об окончании войны как признак того, что в скором времени они смогут, наконец, покинуть ПКШ и вернуться к научной деятельности в колледжах, библиотеках и музеях.
Остальные, кто собирался связать свою дальнейшую судьбу с ПКШ, тоже подумывали об освобождении, правда, вкладывая в это слово совсем иной смысл. Они хотели свободы не лично для себя, а для ПКШ. Их выдающие достижения во время Второй мировой войны могли остаться в безо всякого продолжения в послевоенной Англии, поскольку ПКШ находилась в ведении СРС, где верховодили бывшие кавалерийские офицеры-неудачники, ни бельмеса не понимавшие в радиоразведке. Чтобы продолжить успешно развиваться, ПКШ необходимо было стать полноправным разведывательным ведомством— возможно, видоизменившись и преобразившись. Одним из признаков такой трансформации был наметившийся переход к использованию нового более пафосного названия — Центр правительственной связи вместо приземленной аббревиатуры ПКШ.
Сотрудник ПКШ Питер Калвокоресси вспоминал, что перед Второй мировой войной ПКШ в точности соответствовала своему названию — ни больше и не меньше. В ней просто создавались шифры для использования в государственных учреждениях Англии и взламывались шифры других стран. Но уже в военное время взлом шифров в Блетчли-Парке постепенно начал сопровождаться процессом добывания радиоразведывательных данных, что привело к созданию целой системы их практического использования. Были созданы технические средства для быстрого доведения полученной информации до заинтересованных лиц в правительстве и высшем военном командовании даже в таких удаленных от Блетчли-Парка географических областях как Юго-Восточная Азия. Напряженная обстановка на фронтах Второй мировой войны заставляла сотрудников ПКШ в самое короткое время находить решения, которые в мирное время пришлось бы воплощать в жизнь десятилетиями.
Еще одним достижением Блетчли-Парка, которое сразу бросалось в глаза посторонним наблюдателям, было органическое смешение в нужных пропорциях гражданских служащих с представителями всех трех видов вооруженных сил Англии. Инспектировавшие Блетчли-Парк генералы и адмиралы неизменно возмущались, видя военнослужащих одетыми не по форме— в цветные свитера и мешковатые вельветовые брюки, и требовало от них немедленно переодеться в строгом соответствии с военными уставами. Однако военное начальство приезжало и уезжало, а дух, царивший в стенах Блетчли-Парка оставался неизменным. Американцы смогли добиться подобной естественной интеграции военных и гражданских среди своих дешифровальщиков только в середине 1950-х годов. А в Германии в 1940-х годов дешифровальные службы, принадлежавшие различным ведомствам, боролись друг с другом примерно с таким же остервенением, как с врагами Германии.
