– Вот теперь я согласен с Гейбом, – сказал Диего. – Я передумал. Лиззи этот шизик уже отдубасил. Он…
– Подумайте о нашем будущем, – перебил я. – Я боюсь этого парня не меньше вашего. Но не дай бог полиция узнает…
Я умолк: в столовую вернулась мама.
Лиззи присела на стул рядом с ней и стала полировать серебряную брошь. Мы с ребятами попытались вернуться к нашим раскадровкам, но без толку. Настроения не было. Да и сама идея, пожалуй, оказалась не очень.
– А если сделать кроссовер «Макбета» с чем-то еще? – предложил Диего. – Ну как «Мстители». Игра получилась бы лучше. Больше действия.
– Мисс Кёрди любит Шекспира, – возразил я. – Сомневаюсь, чтобы ей нравились «Мстители».
– В «Макбете» и так хватает действия, – сказала мама, разглядывая крупную брошь на просвет. – А вы, между прочим, могли бы придумать игру «Вымой руки». – К ее огорчению, эта идея была встречена угрюмым молчанием. – Все-все. Умолкаю.
Через некоторое время Гейб с Диего ушли, расстроенные и подавленные. Мы так и не закончили наши раскадровки. И даже не поняли, хороша идея или все-таки нет.
Мама поблагодарила Лиззи за помощь. Собрав украшения, она бережно сложила их обратно в коробочку и отнесла наверх. Вскоре начинался «Закон и порядок», который они с папой смотрят по вечерам.
Мы с Лиззи перебрались в гостиную. Я думал, она хочет взять куртку, но она вместо этого повернулась ко мне и прижала свой указательный палец к моему.
– Мы с тобой связаны кровью, помнишь? – тихо сказала она.
А потом обвила меня руками за шею, привлекла к себе и прижалась губами к моим губам. Ошарашенный, я не сразу смог ответить. Ее губы скользили по моим, все сильнее прижимаясь в долгом, настойчивом поцелуе, таком долгом, что мне стало трудно дышать. Но едва я хотел отстраниться, как она удержала мою голову руками, и мы продолжали, пока оба не начали задыхаться.
Наконец она отпустила меня. Сердце у меня колотилось, я до сих пор ощущал вкус ее губ. Она не сказала ни слова. Только склонилась над диваном и взяла свою курточку.
– Давай я подкину тебя до дома, – предложил я.
– Нет, со мной все будет хорошо.
– Нет, ну правда, – настаивал я.
– Мне недалеко, Майкл.
Я понял, что так и не узнаю, где она живет.
Она снова сомкнула наши пальцы. У меня возник порыв схватить ее и повторить этот восхитительный, нескончаемый поцелуй. Но она отвернулась и, не сказав больше ни слова, выбежала за дверь.
Я смотрел, как она бежит по дорожке к тротуару через заснеженные участки. Она ни разу не оглянулась.
Пять минут спустя, сидя у себя в комнате, я получил еще один звонок от Ангела.
– Здорово, Майкл. Небось думал обо мне?
– Ангел? Ты шнырял у моего дома? Ты был здесь? – Мой голос прозвучал громче, чем я рассчитывал. Я не хотел выказывать страха, но во рту вдруг ужасно пересохло, словно его ватой набили.
– Значит, все-таки думал, – хриплым шепотом заключил он.
– Я хочу, чтобы ты оставил меня в покое, – процедил я. – Я хочу, чтобы ты оставил в покое моих друзей.
– Так же, как ты оставил меня лежать на снегу? – отвечал он. – Так же, как ты бросил меня, убил и умчался в закат?
– Во-первых, я тебя не убивал… – начал я.
– Слушай сюда, мразь. – Он начал терять самообладание. Его шепот перешел в рык. – Ты убил меня. На черта мне лгать? И потом, разве ты со своими дружками не наведался ко мне домой, на кладбище?
– Это бред, – сказал я. – Я видел тебя там, но…
– Заткнись и слушай. Теперь мой черед. Вы все должны заплатить за содеянное. Один за другим… один за другим…
Я глубоко вздохнул. И прижал телефон к уху.
– Нет! Хватит, Ангел. Ты должен остановиться.
– Остановиться? Остановиться? – Он захохотал – холодным, безрадостным смехом. – Как я могу остановиться? Я ведь только начал.
– Нет. Так не пойдет. – Сам не знаю, откуда я находил в себе мужество продолжать разговор с этим ненормальным.
– Кто будет следующим? – спросил он. – Я позаботился об этой цыпочке, которой ты так увлечен. Но это была просто дружеская оплеуха. Я еще не так могу. Вот увидишь.
Я представил себе Лиззи, распростертую без сознания на полу в коридоре, ее рассыпавшиеся волосы, кровь, сочащуюся из рассеченного лба.
