Валерий идёт по главной улице Курепки. Его обгоняет Муравей на велосипеде. Муравей останавливается, слезает с велосипеда, ставит его возле киоска.
— Скажите, — спрашивает Валерий, — где у вас тут Садовая?
— Садовая? Далеко. На горке Садовая, видишь? — Муравей показал рукой на гору. — А там номер какой?
— Тринадцать дробь семь.
— Плохо дело, плохо. Тебя вчера ждали, куда пропал?
— От…куда вы знаете? — смутился Валерий.
— Зовут Валерием. Так?
— Да… — удивился Валерий.
— Москвич. Живёшь на Солянке, учишься в триста двадцать девятой школе, имеешь спортивный разряд по велосипеду. Так?
— Да…
— Плохо дело, плохо. Тётки встречали — не встретили. Волнуются. Почему задержался? Нехорошо. Беги. Тётки с работы придут, а ты туточки — сурпризом. Вот радость-то будет!
— Спасибо, — говорит Валерий и идёт дальше по улице.
…В гамаке, перед домом тётушек, пригревшись на солнышке, спит Жека. Тени листьев двигаются по лицу Жеки, он поворачивается.
Ему снится.
…Восторженно ревёт огромная толпа зрителей велосипедных соревнований. Болельщики заполнили всю улицу — они на крышах, на балконах, на уличных фонарях, в витринах магазинов…
…Выстрел стартёра…
…Срываются со старта велосипедисты. Их много, их очень много…
…Жека замешкался на старте. Он хочет сесть на велосипед, но не может. Заднее колесо откатывается куда-то в сторону. Он бежит за ним, с трудом ловит…
…Стремительно проносится стайка велосипедистов под ревущий стон болельщиков…
…Жека едет на велосипеде. С фантастической быстротой он вращает педали, но его велосипед стоит как вкопанный, потом, набирая скорость, стремительно несётся назад. Двигаясь назад, он приближается к столбу, но в последнее мгновение велосипед огибает столб, проходит перед самым радиатором автомобиля и несётся по улице…
…И вот Жека едет вперёд, всё быстрее и быстрее, оставляя позади соперников. Но вдруг велосипед начинает дымиться и распадается на мелкие части…
…Из калитки дома тётушек выходит человек с огромным старинным трёхколёсным велосипедом в руках. Он в старомодном спортивном костюме конца прошлого века. Вся грудь его, как у борца, увешана медалями, а через плечо висит красная лента, на которой написано: «Дядя Коля»…
…Жека едет на трёхколёсном велосипеде…
…Хохочет толпа на улице…
…Плачут тётушки…
…Жека съезжает с дороги в канаву и падает…
…к нему бегут тётушки, а всю дорогу заполняет стадо овец. Среди овец возвышается фигура пастуха.
Пастух весь забинтован — и лицо, и руки…
…Пастух подходит к Жеке, укоризненно качает головой и забинтованным пальцем щёлкает его по лбу…
Жека вскочил, проснувшись от щелчка Валерия. Он видит Валерия, блаженно улыбается.
Жека и Валерий сидят на крыльце дома тётушек. Валерий жонглирует сосновыми шишками.
Жека, поглядывая на то, как Валерий подбрасывает шишки, говорит:
— Как хорошо, что ты приехал! Я так заврался, так заврался… Не знаю, что и делать.
— Не унывай, — говорит Валерий. — Положись на меня. Я им сам всё объясню.
С верхнего балкона дома тётушек Валерий смотрит в бинокль на Курепку. Стоящий рядом Жека пытается жонглировать шишками.
Валерий смотрит на берег реки, на плоты, растянувшиеся длинной лентой, на рыбаков, сидящих с удочками, на мальчишек, прыгающих с вышки, на пионерский лагерь по ту сторону реки…
В поле зрения бинокля проходит лесопилка, стадион с зелёной травой футбольного поля… улица…
По улице на велосипедах едут тётушки.
Тётушки всё ближе и ближе. Уже различимы лица…
— Вот чудные тётки. Кто такие? — хохочет Валерий.
Жека посмотрел на тётушек.
— Они.
— Кто «они»?
— Тётушки.
Валерий вглядывается в тётушек. Одна за другой тётушки появляются в поле зрения бинокля.
— Тётя Саша, тётя Даша, тётя Маша, — слышится голос Жеки.
— Врёшь! — испуганно шепчет Валерий, узнавший тётушек, с которыми успел уже так неудачно познакомиться.
— Правда. Тётушки.
— Всё пропало, — говорит Валерий упавшим голосом. — Если они меня увидят, я погиб. А если узнают, что я их племянник…
Валерий побежал в дом. Жека бросился за ним. Валерий сбегает по лестнице вниз. Жека с ужасом смотрит на него.
— Куда бежать? — спрашивает Валерий, глядя на калитку, в которой вот-вот появятся тётушки.
