– Мы снова топчемся на месте, – произнес все тот же неизвестный звонкий голос. – Это обсуждалось не раз и не два. Ван Нормайенн здесь лишь как… будем называть Людвига экспертом. Мы хотели выслушать его мнение и сделали это.
– И угроза усилилась, Милана. – Бивой все еще пытался убедить остальных. – Теперь мы знаем больше.
– А сделать можем столько же. То есть ничего. – Она не изменила своего мнения.
– У Братства много денег, – негромко сказал я, и все взоры направились на меня. – Никто не призывает нас вести поиск неизвестного. Для этого есть наемники. Те же самые, которым мы платим, когда требуется найти убийцу стража.
– Это уже обсуждалось, и не раз, – устало ответила Николет. – Ты не видишь картину в целом, ван Нормайенн. Мы не станем ничего делать. Любое решение совета касательно темного кузнеца ударит по Братству.
– Не понимаю.
– Так пойми уже наконец. – Павел не повышал голоса. – Риапано запретил Братству вмешиваться. Они взяли под контроль это дело, и никто из нас не будет обострять отношения с клириками. Если они сочтут, что мы вставляем им палки в колеса…
Он не стал продолжать, давая всем возможность самим представить, какие неприятности получит на свою голову Братство, если будет лезть в дела Церкви.
– У ди Травинно свой интерес. Им есть за что отправить кузнеца на костер, – произнесла Николет. – Но в свете сегодняшнего рассказа, я вынуждена согласиться с Бивоем и отсутствующими магистрами. Мы должны действовать, несмотря на запрет.
– Это опасно. – Стенен повозился в кресле. – Настолько опасно, что риск не стоит игры.
– Поддерживаю, – проронил Павел. – Орден и так шныряет по нашей территории. После того как мы забрали их ученика, им нужен лишь повод, чтобы испортить нам жизнь. А, ослушавшись Риапано, мы поднесем им этот повод на блюде, Николет.
– Я все это время молчала, – произнес бархатистый женский голос с мягким и приятным акцентом уроженки Прогансу. – Но теперь скажу. Вы все правы. Одни в том, что инициатива для Братства может выйти боком, после того, как нам прямым текстом сказали, что с человеком, покушавшимся на кардинала Урбана и заварившим всю ту кашу в Шоссии, разберутся без нашего участия. Другие в том, что нельзя спокойно терпеть возможные кражи клинков или того хуже – убийство стражей ради их кинжалов. И раньше я склонялась к мнению большинства, но…
– Но? – В интонациях звонкой Миланы было слышно неприкрытое удивление. – Консервативнее тебя нет в совете, Луиза. Неужели ван Нормайенн смог растрогать твое сердце, словно ты Гертруда?
Раздались негромкие, вежливые смешки.
– Жаль, что он не растрогал твое, – с насмешкой ответила магистр. – Надеюсь, все признают, что кузнец опасен для Братства?
Луиза подождала несколько мгновений, но ей так никто не ответил. Молчание было красноречивее любых слов.
– Хорошо. Просто прекрасно. А теперь давайте говорить откровенно – мы лишь можем предполагать, что сделают клирики с кузнецом, когда найдут его.
– Если найдут, – внес поправку Стенен.
– Будем исходить из хорошего и думать о плохом. – Луизу не удалось смутить. – Что они с ним сделают? Убьют? И если да, то насколько быстро? Можем ли мы доверять их слову в столь щепетильном вопросе?
– Понимаю, куда ты клонишь, – вздохнул Димитр. – Уверен, что каждый из нас думал об уединенном монастыре на окраине мира, коих у церковников больше, чем гостий в дарохранительнице. Слишком ценный приз, чтобы его так просто уничтожить. По крайней мере, веди я политику Риапано и попадись мне такой человек в руки, я бы выпотрошил его без остатка. Узнал бы все, что можно. А уж после отправил погреться на огоньке.
– Верно, – одобрительно сказала Луиза. – Гертруда, хотите вы или нет, на прошлом совете была права. Темный кузнец обладает опасными знаниями для Братства. И если эти знания умрут вместе с ним, не доставшись никому другому, кто в будущем способен использовать их против стражей, никто из нас плакать не станет.
– А если бы он попал в руки к нам? – как бы между делом поинтересовалась Милана.
– Я бы прикончил его, – тут же ответил Стенен. – Сразу. Не навлекая риск на Братство. Мы единственные, кому не нужны его тайны. Они нам лишь вредят. И если мы их узнаем, то рано или поздно те выплывут наружу. Не стоит повторять ошибки прошлых магистров.
