Мы вылезли через окно второго этажа, спрыгнули вниз, в пустынную подворотню, слыша, как по городу гремит магия. Мчались переулками, прячась под балконами, когда в небе мелькали темные тени. Проповедник побежал вперед, дважды заранее предупреждая нас о демонах, появившихся на соседних улицах.
Наконец мы забрались так далеко, что очутились на заросших барбарисом пустырях, среди старых, торчащих из земли обожженных кирпичей времен Империи. Останки построек, некогда прекрасных вилл и дворцов, залитые все тем же красноватым светом, походили на кладбище.
Впереди высились стены невероятного цирка, в котором мы с Шуко когда-то уничтожили жемчужную тварь, убившую Рози. Рудольф коснулся моей руки, указал на него, серьезно кивнул. Глаза его оставались холодными и спокойными.
– Надо полагать, темный кузнец там, – тихо промолвила Гера.
Еще одна насмешка судьбы. Не знаю уж которая по счету. Мне снова придется оказаться на огромной арене, где когда-то умирали гладиаторы и львы рвали первых христиан по воле молодого императора Августа.
Вход, через который мы с Шуко в прошлый раз заходили, был затянут темной, неприятно вздувающейся субстанцией, похожей на ту, что растеклась после того, как я уничтожил проклятый горн. Я не знал другого пути в цирк. Но Рудольфа не смутила внезапная преграда. Убрав клинок в заспинные ножны, он направился вдоль бело-желтых стен, через кустарник и чертополох, распугивая одичавших коз.
Возле упавшей на землю, расколотой на пять частей мраморной колонны, символизирующей победу императора Марка Ульпия, он остановился, показав нам на черную нишу, почти невидимую из-за скрывавших ее кустов ежевики. В два счета расчистил путь и первым юркнул в темную пропасть. Мы с Герой пролезли через узкий лаз, спрыгнули вниз – невысоко, но тут было очень темно, и в руках колдуньи замерцал огонек, разогнавший мрак настолько, чтобы стало понятно, что мы находимся в коридоре со сводчатым потолком, выложенным все тем же узким, обожженным красным кирпичом.
– Здесь держали воинов и зверей перед боями, – сказал я, замечая темные ниши, в которые никто не заходил больше тысячи лет.
Наши шаги были тихими, так как вокруг лежала вековая пыль и песок. Первая лестница, ведущая наверх, оказалась обрушена. Для того чтобы дойти до второй, нам потребовалось больше десяти минут, спустившись на этаж вниз и пройдя через череду мрачных залов.
Когда посланник кардинала поставил ногу на первую ступеньку, я остановил его, спросив:
– Мы не будем ждать помощь?
Он с сожалением покачал головой. Времени не было.
Мы поднялись в верхний коридор. Впереди, в арке, мерцал алый свет.
Слыша, как Проповедник молится, я пошел следом за моими спутниками. Рудольф остановился, не выходя наружу, поднял руку, прося не спешить.
На первый взгляд арена оставалась пуста. Никакого адского пламени, серы и что там еще должно быть перед тем, когда у легионов демонов появится возможность беспрепятственно проникать в наш мир.
– А где врата? – недоуменно нахмурилась Гертруда, оглядывая местность.
Помощник ди Травинно указал на то, что находилось прямо напротив нас, на самой верхней, очень далекой трибуне, выше которой были только арки со статуями великих императоров прошлого.
Всего лишь дерево. Маленькое, тонкое, совсем молодое, с хлипкими веточками и едва распустившимися листочками, которые с такого расстояния показались мне серыми.
– Это?! – с недоверием в голосе спросила она.
Он серьезно кивнул.
– Где же ваш бог, раз он допускает такое?! – прошептала Гера, и Рудольф посмотрел на нее хмуро, с неодобрением.
– Его можно уничтожить? – спросил я. – Срубить? Сжечь? Есть способ?
Поколебавшись, он коснулся двумя пальцами темного кинжала, висевшего на поясе.
– Боюсь, так просто мы туда не доберемся, – сказал я. – Где-то здесь Ивойя.
Я осматривал трибуны и темные входы, расположенные по периметру арены, и наконец увидел темного кузнеца лежащим почти под самым деревом – совершенно маленькая, не больше ногтя, фигурка.
– Вижу его, – тихо сказал я. – Возле рухнувших колонн. Он не подпустит нас.
– Да. Это он, – после недолгой заминки подтвердила Гертруда.
