К этому времени она давно перестала чувствовать себя ущербной в компании гостей. Продолжая играть роль безгласной жены хозяина интеллектуала, она научилась управлять мужем и отдельными гостями. Прагматичная Раечка стала сортировать гостей, отдавая предпочтение тем из них, которые могли пригодиться в плане связей и другой помощи. При Раечке состав гостей стал неуловимо меняться. Костяк компании, конечно же, сохранился. По-прежнему там звучали новые стихи и песни, гремели споры об искусстве и политике. Но стали появляться и другие люди, которые уже не были откровенными бессребрениками, как прежние гости. Их Раечка выискивала самостоятельно, и прикладывала все усилия, чтобы они стали постоянными членами компании. С ними ей было легче, их она понимала полностью и без труда. У них находились свои, более приземленные и конкретные темы для общения. Это были люди, реально смотревшие на жизнь, у них была соответствующая материальная платформа. Многие имели доступ к распределению всевозможных жизненных благ или обладали ценными связями. Это были, как тогда говорили, «полезные знакомства».
Одним из таких гостей стал сотрудник центрального республиканского издательства Вадим Тарпищев. Несмотря на молодой возраст, он уже был членом Союза Писателей республики. В отличие от большинства непризнанных гениев, собиравшихся у Арика, Вадима публиковали. У него вышла тоненькая книжка с какой-то производственной повестью, и говорили, что в плане издательства стоял его первый большой роман. Вадим появился в компании случайно, уже при Раечке. Он заскочил туда с кем-то из общих знакомых и, в принципе, не собирался долго засиживаться. Раечка своим острым чутьем мгновенно оценила ситуацию, и тут же приняла меры к тому, чтобы Вадим пришел еще раз. Вадим пришел снова, потом еще, и стал, наконец, завсегдатаем посиделок.
У Вадима была черта, выгодно отличавшая его от прежних гостей. Он никогда не приходил с пустыми руками. Нет, остальные тоже приносили, что могли, но в этом и заключалась разница. Вадим мог значительно больше. Он приносил Раечке пригласительные билеты на творческие вечера в Союзе Писателей и на закрытые просмотры в Доме Кино. Он доставал дефицитные книги, которых не было в широкой продаже, устраивал подписку на модные журналы. В крайнем случае, он просто приносил что-нибудь вкусненькое, – такое, чего не было ни в магазинах, ни даже на рынке.
Кроме того, Вадим был красив. Красив той сладковато-приторной красотой, моду на которую положили создатели южноамериканских сериалов. Для Раечки этот тип мужчин был неотразим. После первой же встречи с Вадимом она была обречена. Довольно быстро их дружба превратилось в нечто большее. Раечка стала появляться с Вадимом на всех элитных концертах и закрытых вечерах. Она не пропускала ни одного престижного события культурной жизни города, благо – Вадим имел доступ в самые высокие, элитарные круги сообщества профессиональных деятелей культуры. От гостей Арика эти люди отличались тем, что для них искусство было работой и средством для карьерного роста. Здесь не рассуждали о художественных достоинствах новых романов, а деловито подсчитывали, какой гонорар получили их авторы. Здесь спокойно рассуждали о том, какую тему примет художественный совет, а чего следует остерегаться; как надо дать взятку, чтобы организовать персональную выставку. Уточняли к кому лучше обращаться в секретариате по личным вопросам, кто и чем именно может посодействовать, делились опытом выбивания путевок и машин в месткоме. И, разумеется, сплетничали без зазрения совести. В этой среде Раечка чувствовала себя значительно увереннее.
Ее роман с Вадимом развивался стремительно, вовлекая в него всех окружающих. Теперь Раечка выделяла на домашние дела лишь самое минимально необходимое время, освободив все оставшееся для встреч с Вадимом. Эта связь полностью устраивала и Вадима. Ему нравилось, что Раечка смотрела на него снизу вверх, как на высшее существо, выходца из другого, более совершенного мира. Ему было приятно появляться на людях с эффектной молодой женщиной, откровенно в него влюбленной. Особенно Вадим ценил, что Раечка, будучи замужем, никогда не пыталась связать его никакими обязательствами.
