– Это где ты нахваталась подобного? Чем тебе не нравятся друзья Арика? У любого из них мозгов в десять раз больше, чем у Вадима.
– Мозгов у них, говоришь, больше? Да они все просто неудачники. Трепачи и неудачники. И собираются вместе только потому, что им больше некуда деться. Сидят и строят из себя интеллектуальную богему, а самим, извини за прямоту, жопу прикрыть нечем! Ладно – мужики, они неряхи по натуре. А ты посмотри на женщин! Носят какое-то старье, по сто раз приходят к нам в одном и том же платье. Ты на себя взгляни. Что твой муж для тебя сделал? Купил два года назад джинсы на толкучке, и ты в них до сих пор ходишь. И будешь ходить, пока они не порвутся. А потом поставишь незаметную заплатку и продолжишь в них ходить, пока они не развалятся от старости.
– Это нечестно. Ты знаешь, в каком состоянии Сережка. Я бьюсь из последних сил, чтобы вытащить его из депрессии!..
– Ну и сиди с ним. Скоро будешь его кормить с ложечки и подкладывать под него судно. Мужчина должен быть сильным и пробивным. Как Вадим. Он, между прочим, в жизни всего добился самостоятельно. И многого еще добьется.
– А как же Арик?
– Ты не понимаешь. Арика я очень люблю. И никогда его не брошу. Но это совсем другое…
Я остановил воспроизведение и перемотал дальше. Все последующие фрагменты, подготовленные для меня компьютером, не особенно отличались друг от друга. Подруги часто поднимали эту тему. Таня считала, что Раечка должна немедленно прекратить эту связь, а Раечка повторяла, что очень любит Арика, но с Вадимом у нее совершенно другое. Как и следовало ожидать, никаких последствий разговоры не имели. Подруги оставались каждая при своем мнении. Все шло по-прежнему…
– Вы что же, хотите сказать, что эта
наша жизнь – ненастоящая, нереальная?
– Разумеется. Это дикая мешанина из снов, кошмаров,
пустых фантазий и мимолетных обольщений.
(Д. Пристли, 31 июня)
Я посмотрел в окно. Солнце уже поднялось в зенит, близилось время обеда. Я не хотел прерываться, расследование увлекло меня по-настоящему. Я проголодался, но терять время, чтобы спуститься на первый этаж в столовую, я не хотел. Я подошел к холодильнику и сделал пару сэндвичей. Мое подсознание прекрасно знало, с кем имеет дело. Начав работать над задачей, я обычно уже не могу остановиться, пока ее не решу. Поэтому оно и поставило мне в кабинет холодильник с припасами, понимая, что иначе я могу довести себя до голодного обморока. Правда, позавтракал я так плотно, что по-хорошему мне было бы совсем невредно попоститься до вечера.
С бутербродом в руке я развалился на диване.
– Как ты думаешь, может мне стоит отправиться туда самому и изменить ход событий?
Компьютер не ответил. Я продолжал рассуждать:
– Евлампий уже приложил свою руку к ситуации. Этой книги там не существует. КГБ ничего не знает. Но если я просто верну Сергея обратно, то депрессия его доконает. А лечение у него одно – написать эту чертову книгу. Что же будем делать?
Я сделал паузу и прислушался. Компьютер по-прежнему отмалчивался. Не хочет отвечать, пока я не задам конкретный вопрос или не дам распоряжение. Что ж, логично, я же фактически спрашиваю у самого себя. Пока я лично не приму решение, спрашивать его бесполезно. Хорошо, буду решать. Итак, по порядку. Первое – Сергея необходимо вернуть в его время. Уж не знаю, каким образом черти забрали его сюда, но его надо вернуть обратно. Здесь он не жилец, во всех смыслах.
А действительно, задумался я. Как они обставили его исчезновение? Просто пропал мужик и – все? А жена бегает по больницам, обзванивает морги, пишет заявление в милицию? Я нарисовал себе в воображении следующую картину: ребенок плачет, спрашивает, где папа, жена бьется в истерике, друзья мечутся по городу в полном отчаянии. Человек пропал, как будто его и не было. Все получилось настолько мелодраматично, что не могло быть правдой.
Так, хорошо. Вот и появился конкретный вопрос к моему всезнайке. Теперь не отвертится. Я снова обратился к компьютеру:
– Эй, если ты такой умный, объясни мне, что произошло в мире после исчезновения Сергея?
– Ничего, – коротко ответил компьютер и замолчал. Похоже, он на меня обиделся.
