- Я стащил ключи от машины отца, - шепчет Джеймс, прижав губы к моим губам. - Что скажешь, если после школы мы отправимся на реку и искупаемся нагишом?
- А что если ты разденешься, а я просто посмотрю?
- Согласен.
Я смеюсь, и Джеймс еще раз сжимает меня в объятиях перед тем, как отпустить. Он делает вид, что поправляет мне волосы, но на самом деле еще больше запутывает их.
- Лучше пойти на урок, - наконец говорит он. - И скажи Миллеру, что он тоже приглашен посмотреть на меня нагишом.
Я отхожу от него, поцеловав кончики пальцев и помахав рукой. Джеймс улыбается.
Он всегда знает, что мне сказать. Как сделать так, чтобы мне стало лучше. Я практически уверена, что не пережила бы смерть Брейди без него. На самом деле, знаю, что не пережила бы.
В конце концов, суицид — это заразно.
Часть 1. Глава 2
Когда я вхожу на урок экономики, я говорю учителю, что сеанс терапии затянулся, захватив один из фальшивых пропусков, которые Джеймс, Миллер и я делали несколько недель назад. С тех пор, как Программа начала мониторить нашу школу, я обнаружила, что мой бойфренд не только талантливый лгун, но и мастер по подделке документов. В последнее время этот навык стал очень полезным. Мистер Рокко едва смотрит на пропуск, перед тем как указать мне на заднюю парту. В этом месяце я опаздываю уже пятый раз, но, к счастью, никто не задает мне вопросов. Я научилась сохранять вид приличия. А в их глазах то, что я говорю с профессионалом, знак того, что я пытаюсь остаться здоровой.
- Привет, красотка, - говорит Миллер, когда я сажусь. - Ваш с Джеймсом сеанс терапии прошел хорошо?
Он сидит за соседней партой и смотрит себе на колени, пока учитель поворачивается к маркерной доске, чтобы написать задание.
Мы с Миллером дружим с начала прошлого года, на большинстве уроков мы сидим вместе. Он высокий, широкоплечий, и я думаю, что если бы в нашей школе была бы футбольная команда, он был бы звездой.
- Угу, - отвечаю я. - думаю, на этот раз мы сильно продвинулись вперед.
- Готов поспорить.
Он улыбается, но не смотрит в мою сторону. Наоборот, он продолжает рисовать кружочки в блокноте, который прячет под партой. Сердце у меня громко стучит, когда я думаю о том, что мне нужно сказать.
- Лейси вернулась, - говорю я тихо.
Миллер сильнее чиркает ручкой по бумаге.
- Где ты это слышала?
Я пытаюсь не реагировать на то, что кровь отхлынула от его лица.
- Мне сказала Кендра Филлипс перед тем, как они пришли и... - я понижаю голос, - забрали ее.
Наконец Миллер искоса смотрит на меня, очевидно, услышав о Кендре в первый раз. Его карие глаза сужаются, может, он раздумывает, стоит ли ему поверить в то, что Лейси может быть дома. Но потом он кивает и снова смотрит в блокнот. Не сказав ни слова.
Его молчание почти убивает меня, и я кладу ладонь с растопыренными пальцами на холодную поверхность стола, пытаюсь держать эмоции под контролем. Я пристально смотрю на свои пальцы, на пластиковое кольцо в форме сердца. Джеймс подарил его мне, когда поцеловал в первый раз, за несколько месяцев до того, как умер мой брат. Лейси и Миллер тогда шутили, что это кольцо лучшее, что я могу получить от Джеймса, если захочу бриллиантовое кольцо. А Джеймс тогда смеялся и говорил, что он знает, чего я действительно хочу, и это не блестит.
Тогда все было по-другому,тогда мы все думали, что справимся. Я закрываю глаза, чтобы удержаться и не заплакать.
- Я думаю... - Миллер замолкает, как будто не хочет говорить. Когда я поворачиваюсь к нему, он закусывает губу.
- Я думаю, что поеду в Самптер, чтобы навестить ее.
- Миллер, - начинаю я, но он отмахивается от меня.
- Мне нужно знать, помнит ли она меня, Слоан. Я не смогу думать ни о чем еще, пока не узнаю.
Я долго смотрю на него, вижу боль в его глазах. Я не смогу сказать ничего, что бы изменило его решение. Ведь он так сильно ее любит.
- Будь осторожен, - все, что я могу выдавить.
- Буду.
Мой страх так силен, что едва не удушает меня. Я волнуюсь, что в альтернативной школе Миллера поймают и пометят. От нас ожидают, что мы будем держаться на расстоянии от возвращенцев, кроме как в специально выделенное время в Велнес Центре, по крайней мере, пока. Если нас застанут за тем, что мы вмешиваемся в процесс их выздоровления, нас могут пометить или даже арестовать. А никому из нас не хочется, чтобы его отослали, не хочется смириться с немотой.
