Эбен по очереди оглядывал сидевших перед ним людей. Лофтон… Хонивуд… Росс… Вивиан… На лице Фенуика его взгляд не задержался и секунды, сразу скользнув дальше.
— Это он, — решительно заявил Эбен, указав на Роналда Кина.
— Что тут происходит? — резко распрямился Кин.
— Происходит то, что я узнал вас, сэр! Я встретил вас во время ночного обхода. Вы мне сказали, что ошиблись этажом.
— Это действительно было так? — спросил Дафф.
— Действительно… — Кин был явно смущен. — Я, видите ли, долго не мог уснуть, и в конце концов решил одолжить какую-нибудь книжку…
— Старый трюк, — хмыкнул Дафф.
— Может, и старый, — кое-как обрел энергию Кин, — но с людьми, умеющими читать, такое все же время от времени случается. Я знал, что секретарь иногда читает Тэйту до поздней ночи, у них масса книжек, ну, а номер у них на третьем этаже, хоть я и не знал в точности, какой именно. Решил, что поднимусь туда, послушаю у двери, и если услышу, что кто-то читает, то постучу и попрошу какую-либо книгу. Но все было тихо — вероятно, они уже легли спать. Когда я хотел вернуться, то как раз встретился с этим портье.
— Вы сказали ему, что ошиблись этажом, — напомнил Дафф.
— Ну, не обсуждать же мне с портье мои литературные наклонности. Это совершенно его не касалось. Я сказал первое, что мне пришло в голову.
— Это плохая привычка, — заметил Дафф, внимательно приглядываясь к лицу Кина. Лицо негодяя. Оно не внушало инспектору ни малейшего доверия. Но объяснения этого негодяя звучали довольно правдоподобно. Про себя он решил не спускать с него глаз. Лживый, скользкий тип… — Вы можете идти, Эбен, — обратился он к портье, — весьма вам признателен. Всех остальных попрошу остаться в салоне до моего распоряжения, — и, не обращая внимания на хор возмущенных голосов, он быстро прошел к Тэйту, после чего плотно закрыл за собой двери.
Патрик Тэйт сидел на диване в застывшей позе со стаканчиком виски в руке. Кеннавей деловито суетился рядом.
— О, мистер Тэйт, я рад, что вам стало лучше! — инспектор присел напротив.
— Это пустяки, — обычно громкий голос Тэйта сменился почти шепотом. — Обычные пустяки. Такие приступы случаются со мной не так уж редко, потому я и взял с собой мистера Кеннавея. Очевидно, для одного утра у меня было слишком много потрясений, все дело в этом. Убийство! Чего-чего, а этого я не ожидал.
— Никто этого не ожидал, мистер Тэйт, — согласился Дафф. — Если вам стало чуть полегче, то, возможно, вы…
— Минуточку, — поднял руку Тэйт. — Простите мне мое любопытство, но я до сих пор не знаю, кто именно был убит, инспектор!
Детектив с сомнением взглянул на своего собеседника.
— Вы уверены, сэр, что сможете выдержать…
— Уверен, — твердо сказал Тэйт. — У меня в этой группе нет ни друзей, ни родственников. Так кто?
— Мистер Хью Моррис Дрейк из Детройта.
Тэйт опустил голову и с минуту молчал.
— Друзьями мы не были, но все же я знал его много лет, хотя и не слишком близко, — сказал он наконец. — Это был человек с безупречным прошлым, инспектор, с поразительно гуманными взглядами. Кому он мог помешать? Перед вами трудная задача…
— Очень трудная, — подтвердил Дафф. — Об этом я, собственно, и хотел с вами поговорить. Вы ведь, насколько я знаю, занимаете номер тридцатый, расположенный неподалеку от номера мистера Дрейка. Когда вы легли вчера спать?
Тэйт вопросительно взглянул на секретаря:
— Около двенадцати, не так ли, Марк?
— Возможно, несколькими минутами позднее, — кивнул Кеннавей. — Я каждый вечер прихожу к мистеру Тэйту и читаю ему перед сном. Вчера я начал чтение примерно в десять, а около полуночи мистер Тэйт уже спал. Я вышел потихоньку, чтобы не разбудить его, и вернулся к себе в номер на втором этаже.
— И что же вы читали? — поинтересовался Дафф.
— Детективы, — усмехнулся Кеннавей.
— Человеку со слабым сердцем? Я полагал, что любое нервное возбуждение…
— Но ничего возбуждающего в детективах нет, — вмешался Тэйт, — я ведь адвокат, специалист по криминальным делам, поэтому убийство… — Он внезапно умолк.
— Продолжайте, — предложил ему инспектор. — Вы, наверное, хотели сказать, что убийство для вас — это самая обычная вещь?
